Дело Гэлтона

— Доплатите семьдесят пять центов, пожалуйста, — проворковала телефонистка.

— Я еще позвоню в воскресенье, если останусь жив, — пообещал человек в телефонной будке и повесил трубку.

Он вышел на улицу и услышал, как церковные куранты пробили десять.

А в восьми милях от телефонной будки в самом центре Парадайз-сити секретарь суда Арнольд Тиббет нараспев объявил:

— Внимание! Высокий суд округа Джефферсон открывает свое заседание. Председательствующий — его честь судья Ральф М. Гиллис. Прошу встать!

— Суд идет! — предсказал Келлехер.

В огромный зал судебных заседаний набилась толпа официальных лиц, полицейских, репортеров и зевак, пришедших на сенсационный процесс. Если верить городским сплетням, процесс обещал быть гнуснее шведской порнухи. Никто из ста шестидесяти присутствующих не обратил особого внимания на трех белых мужчин, сидящих рядом с преподобным Эзрой Снеллом в восьмом ряду. Судья Гиллис, с тройным подбородком и торжественным взглядом, в бифокальных очках в золотой оправе и в развевающейся мантии, показался в зале и прошествовал к своему креслу с высокой спинкой, и весь зал стоя почтительно его приветствовал.

По залу прошелестел ропот — зрители предвкушали занятное зрелище.

Судья Гиллис махнул рукой секретарю, и тот по привычке зычно потребовал «тишины в зале».

Гиллис кивнул и взглянул на стол обвинителя, за которым восседал окружной прокурор округа Джефферсон Рис Эверетт — очень импозантно выглядящий в своем новом сером костюме, — в окружении двух короткостриженных ассистентов. Судья с первого взгляда понял, что «старик Рис» уже под парами и готов ринуться в бой, исполненный клокочущей энергии и риторического дара, всегда посещавшего его перед всякой возможностью заявить о себе в прессе и в людской молве.

Гиллис вряд ли мог его осуждать за это, он ведь и сам был окружным прокурором перед тем, как восемь с половиной лет назад был удостоен чести занять судейское кресло. Судья откинулся на спинку, обвел взглядом зал суда и моргнул, приметив около Снелла белого мужчину.

О Боже.

О Боже, Боже, Боже!

Да, это точно он собственной персоной. Судья Гиллис сразу узнал длинные седоватые локоны, знаменитую крупной лепки голову, которую неоднократно видел на телеэкране в передачах новостей.

Это был он, и ясное дело, он приехал сюда не просто поглазеть. Он бы не стал приезжать просто так. Это был тигр, жестоко и кровожадно растерзавший не один десяток прокуроров, попавшихся у него на пути и пожранных им с аппетитом. Это был людоед, этот адвокат. Ну, это будет тот еще процесс! И на какое-то мгновение судья захотел было даже подозвать к себе «старика Риса» и упредить его. Нет, «старик Рис» уже вон как копытом бьет — и Гиллис решил дать тому возможность самому все испытать на собственной шкуре. Это будет мучительный урок, подумал Гиллис, но должен же «старик Рис» когда-нибудь столкнуться с реалиями настоящей жизни после всех долгих лет сладкого житья-бытья в оранжерейной атмосфере исправно функционирующей империи Пикелиса. Пусть «старик Рис» набьет себе наконец шишек — может, он немного и повзрослеет, злорадно решил судья.

Эверетт, мэр, Мартон и лично Джон Пикелис не ведали, какой их ожидает сюрприз. Судья Гиллис приложит все старания, чтобы вести процесс в нужном русле, как они от него и ожидали, но трезво мыслящий человек в судейском кресле понимал, что с его участием в деле этот процесс может растянуться на многие недели, а если — нет, когда этот негр будет осужден, он подаст апелляцию в Верховный суд Соединенных Штатов. Такая перспектива его даже возбуждала: ни одно из дел, рассматривавшихся судьей Ральфом Гиллисом, никогда не передавалось на рассмотрение Верховного суда страны. Верховный суд Соединенных Штатов — это что-то! Говорят, он не проиграл в Верховном суде ни одной своей апелляции по делам об убийстве — потрясающий послужной список!

О Боже, Боже, Боже…

Судья Гиллис едва ли не мурлыкал, с трудом подавляя заигравшую у него на губах улыбку.

Он кивнул секретарю суда.

— Народ против Клейтона, — пропел секретарь.

— Прошу, введите подсудимого, — резко приказал судья. — Мы же не можем начинать процесс без подсудимого.

Секретарь дал знак охраннику у боковой двери, и через десять секунд четыре полицейских препроводили Сэма Клейтона в зал. Новая волна ропота прокатилась по залу, рука судьи снова взметнулась вверх, и раздалась новая просьба сохранять тишину.

— Мистер Клейтон, — начал судья. Кое-кого в зале удивили эти слова, ибо к чернокожим жителям округа Джефферсон обыкновенно обращались просто по имени. Никто не догадывался, что судья Гиллис просто старается строго соблюдать букву процедуры, чтобы стенограмма процесса, когда она ляжет на стол Верховным судьям Соединенных Штатов, была бы без сучка и без задоринки. — Мистер Клейтон, представляет ли ваши интересы на настоящем процессе адвокат? — спросил смиренно Гиллис. — Я что-то не вижу никого за столом адвоката защиты. Если у вас нет своего адвоката, то в соответствии с федеральными законами и законами штата, я обязан назначить вам адвоката.