Дело глазника

Именно в ресторане и сидели сейчас Муромцев, отец Глеб и Нестор Барабанов. После того как Роман Мирославович пообещал доценту, что постарается вытащить его из Энска, тот проникся к сыщику такими глубочайшими чувствами, что отвязаться от него у «благодетеля» решительно не получалось. В итоге пришлось пригласить его на обед в гостиницу. С другой стороны, следователь был этому даже рад – не придется самому пересказывать все полученные в морге сведения. А в том, что его напарник захочет их услышать, сомнений не возникало.

Правда, при встрече священника и молодого исследователя возникло одно обстоятельство, о котором Муромцев изначально даже не задумался, – произошло столкновение мировоззрений. И если поживший уже отец Глеб проявлял куда меньше эмоций по этому поводу, то Барабанов вел себя так, будто нарочно пытался развязать открытый конфликт. Вот же напасть!

И началось все буквально с первых же слов, как только Роман Мирославович представил бывшего доцента:

– Знакомьтесь, отче, это сотрудник местного морга Барабанов Нестор Алексеевич. А это мой коллега по нашему новому подразделению – отец Глеб.

Священник с интересом посмотрел на бородача и протянул руку, тепло улыбнувшись:

– Доброго здоровья, Нестор Алексеевич. Рад знакомству.

– Здравия желаю, – кисло отозвался Барабанов. Он ответил на рукопожатие поначалу с сомнением, а затем наоборот – сжал руку отца Глеба сильнее и, глядя тому в глаза с нарочитым вызовом, выпалил: – Вы не обижайтесь, батюшка, но я вам сразу скажу: я атеист и ни в какого Бога не верю. Кроме человеческого гения. А к попам – в особенности нашим, православным – отношусь крайне отрицательно. Ибо они науку не приемлют и чинят развитию человеческой мысли одни только препоны.

Прежде чем священник успел что-то возразить, в разговор вмешался Роман Мирославович:

– Отец Глеб, к вашему сведению, ученик Сергея Сергеевича Корсакова и Виктора Романовича Буцке. Так что я не был бы так категоричен в отношении православных священников.

– Хм… – Нестор с явным удивлением и недоверием посмотрел на отца Глеба. – Ну и среди попов, наверное, встречаются неокончательные мракобесы…

– Благодарю покорно, – с легкой иронией в голосе отозвался священник. – Среди православного духовенства, бесспорно, далеко не все святы и праведны, и немало попадается тех, что, аки Иуды среди апостолов, токмо тьму сеют вместо света… Однако и хороших людей среди нас немало. Я, конечно, не дерзну причислить себя к их числу, но все-таки постараюсь смягчить ваш скепсис, Нестор Алексеевич.

– Что ж, давайте, я не против. А как вот вы, например, относитесь к теории британского натуралиста Дарвина? Знакомы с ней?

В голосе Барабанова слышался неприкрытый вызов. Судя по всему, он был уверен в ответе собеседника и уже заранее готовился к ожесточенной схватке.

– Это та, где говорится, что все виды живых организмов со временем изменяются и происходят от общих предков?

– Именно!

– Теория интересная. Христианству она никоим образом не противоречит. Я ее даже со своими наставниками…

– Господа! – не выдержал наконец Муромцев. – Давайте отложим научные дискуссии на более подходящее время. Во-первых, нашего заказа половой ждет уже неведомо сколько. А во‐вторых, у нас есть более насущные темы для обсуждений.

– Да-да, Роман Мирославович, вы правы. – Отец Глеб с виноватым видом закивал и сделал знак половому, а когда тот приблизился и застыл у стола с перекинутым через руку полотенцем, спросил: – А что у вас сегодня подают, любезный?

Пока священник беседовал с половым, Роман Мирославович наклонился к Барабанову и тихо, без всякого выражения сказал:

– Вам, Нестор Алексеевич, с отцом Глебом придется поладить. И как можно скорее. Конечно, если вы не хотите вернуться под начало к Акулову и прозябать здесь и далее.

Бывший доцент вздрогнул, и боевой блеск в его глазах немедленно потух.

– А что вы будете, господа? – повернулся к компаньонам священник. – Нам рекомендуют суп из телячьего языка и жаркое из потрошков.

– Звучит аппетитно. И чаю.

Когда все сделали заказ и половой ушел на кухню, сыщик снова повернулся к Нестору и уже более непринужденно, чем перед этим, заговорил:

– Вот вы, Нестор Алексеевич, так рьяно напустились на отца Глеба, даже толком с ним не познакомившись, а между тем он в расследовании участвует далеко не в первый раз. И помощь мне оказывает весьма существенную. Особенно что касается душевной стороны вопроса, если так можно выразиться.

– Да Христос с вами, Роман Мирославович, в краску меня вгоняете, – запротестовал батюшка, смущенно оглаживая короткую бороду.

– А чего вам краснеть? Я ведь правду говорю. В том деле, с карельским войтом, если б не вы, неведомо, сколько бы я еще возился, пока докопался бы до истины, да еще и доказать ее смог… Отец Глеб в столице уже который год окормляет умалишенных в одной из психиатрических клиник, – снова обратился Муромцев к Барабанову. – И в душевных движениях разных маниаков понимает, скорее всего, куда больше, чем мы с вами, вместе взятые.