Дело ясное, что дело тёмное

С перепугу я зажала рот ладошкой и округлила глаза на Тита. Он должен понять, что со мной что-то не так происходит. Но старший из братьев, лишь смотрел на меня с отчаяньем в сине-фиолетовых глазах и молчал.

Эмиль плюхнулся на стул и качал головой, не обращая на меня никакого внимания — видимо был раздавлен моими высказываниями и оплакивал драгоценные во всех смыслах камни.

Только один человек за столом остался невозмутимым — Пол Щука. Он медленно обвёл всех собравшихся за столом гостей взором, немного помолчал и произнёс:

— Это разнообразит спор. Согласен. Поддерживаю ставки на причастность того или иного лица к делу. Поддерживаешь, Эмиль?

Братья переглянулись и Тит едва заметно кивнул Эмилю. Последний нахмурился, посмотрел на меня, и нахмурился ещё сильнее. Может, наконец, кто-то из них сообразил, что я странно себя вела?

— Что мне остаётся? — угрюмо пробурчал Эмиль, а Тит продолжал сидеть с кислым видом, но теперь он взирал перед собой и хмурил брови. — Начинай. Сначала твоя вариация, потом моя и, в заключении, выскажется Виола.

Глава 8

Прогулка доставила успокоение. Подойдя к кухне, снимая на ходу тёплую, длинную куртку и шарф, неожиданно услышала голос той самой служанки-ведьмы:

— Не расстраивайся. Не такое бывает. Я вывешивала на балконе общежития в академии своё бельё. А что — окно упиралось в лес и под ним ходить, любителей не было. Неожиданный порыв ветра сорвал трусики, и они свалились на этаж ниже. Под нами маги-некроманты жили. Один такой симпатичный, кудрявый — он этот кусок материала и поймал. А потом и говорит: «Иди, получишь обратно». Пришлось спуститься. У двери столкнулась с его девушкой. Постучала, мне открыли. Я без зазрения совести говорю: «Мне только трусики забрать». Ух, и скандал был потом!¹

Раздался женский смех, который поддержала и сама рассказчица. Я вздохнула и вошла в кухню — есть хотелось жутко.

Меня встретили три пары настороженных глаз, а на симпатичных лицах чародеек, улыбки тут же растаяли.

— Здравствуйте, — поприветствовала я.

Кудесницам на первый взгляд не больше двадцати. Стройные, гибкие, хорошенькие. Ведьма-служанка на их фоне выглядела продавщицей в магазине парфюмерии: затянутая в юбку-карандаш, строгую блузку, и с причёской «конский хвост».

Девушки нестройно ответили и дружно вскочили со своих мест. Все они были одеты в брючки и медицинские халатики, а в руки они похватали со столов планшеты. Через мгновение их и след простыл, и лишь стук каблучков, раздающийся в коридоре, говорил, что они мне не привиделись. Впрочем, было ещё одно доказательство — чашки с недопитым кофе, которые остались на столе.

Ведьма тоже подхватила планшет, но чашку, над которой клубился дымок, взяла и направилась к выходу.

— Подождите, — попросила я, пресекая попытку девушки уйти. — Раз уж я под опекой у вашего хозяина, то хотелось бы знать, какой у него штат и кто эти девушки? И… нас не представили друг другу.

О! Только не нужно смотреть на меня таким испепеляющим взглядом! Я тоже так умею!

Вероятно, у ведьмы промелькнула та же мысль, иначе каким образом можно объяснить появившуюся холодную, но уважительную мину на её лице.

— Вивьен. Меня зовут Вивьен Рики. Я не служанка, а Пол мне — не хозяин. Я его ассистентка. Он — научный руководитель в аспирантуре, девушки, которых вы видели здесь — студентки. Я работаю на Полина и живу тоже у него. У студентов сейчас практика. Пол отобрал себе в группу магов для проработки некоторых вопросов с ними.

Её улыбка, высокомерный, насмешливый блеск в глазах, говорили лишь одно: «Это у вас — оборотней, кругом хозяева, а у нас — магов всё иначе». Я бы вспылила по обыкновению и поставила бы нахалку на место, но удивление пересилило первичное желание.

— Аспирантура? — выдавила я и уселась на стул, стоящий рядом. — Сколько же…

Тут я споткнулась о собственные слова, ведь просились наружу сразу две фразы: «Сколько лет твоему руководителю?», и «Сколько же тебе, ведьма, лет?». Можно сказать, я вовремя остановилась — сохранила лицо и выглядела воспитанной.

— Полу двадцать один год, но это ничего не значит. Он — вундеркинд! Закончил университет в пятнадцать, а в семнадцать — защитил кандидатский минимум, стал доцентом. Сейчас он преподаёт и занимается страховыми случаями. Пол — огромная корпорация, бизнес-индустрия, научные разработки и имя, подтверждённое делом!

О! У нас тут любовь на горизонте замаячила, или преклонение перед талантом начальника? А может и то и другое одновременно, ведь это мечта любой студентки: красавец с толстым кошельком, знаменитость и чтобы до кучи молодой. Вопрос лишь в том: взаимна ли эта любовь? Увы, он остаётся открытым.

Ой, что это я? Меня разве должна волновать частная жизнь селебрити? В том-то и дело, что нет. А вот что действительно должно беспокоить: в какой момент, и при каких обстоятельствах с этой «корпорацией в одно лицо» познакомился Эмиль? Почему Тит не особенно возражал во время разговора в гостиной? По-моему он даже провоцировал брата на участие в споре.