Дело «Кублай-хана»

– Ты самый настоящий кретин, – радостно заявил я.

Он добродушно ощерился. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он довольно привлекательный мужчина, если не обращать внимания на синяки.

– Твои дурацкие штаны слишком узкие, – проворчал он.

– Штаны изумительные. Это ты чертовски велик.

– Да, я достаточно велик, чтобы разделаться с тобой. В следующий раз я уж точно сверну тебе шею.

– Хо-хо, – рассмеялся я. – Ты не смог свернуть мне шею даже после того, как меня подстрелили, когда я потерял... ну, много всего потерял.

– Ты совсем не плох, – признал он. – Для небольшого парня.

– Послушай, а что, если нам заключить перемирие? Хотя бы временное перемирие. У нас не останется ни минуты на дела, если мы постоянно будем лупить друг друга. Правильно?

– Пожалуй, в твоих словах есть доля правды. Но все могло бы закончиться гораздо раньше, если бы ты не бежал так быстро.

– Булл, есть некоторые вещи, в которых я не буду даже пытаться конкурировать с тобой, и одна из таких вещей – бег. Я понимаю, ты, должно быть, избрал кратчайший путь, но, если нам придется драться еще раз, давай заранее договоримся о времени и месте и придем туда прогулочным шагом.

Он снова ухмыльнулся. У него все зубы были красного цвета. Видимо, я здорово разделал ему губу. Боже, вновь начала зверски болеть голова. И у меня возникло такое ощущение, что у меня одна нога короче другой. Во всем моем теле пульсировала боль.

– О'кей. Перемирие. Но очень скоро нам придется вернуться к нашему разговору.

– Булл, я готов поговорить с тобой в любое время.

Он глянул на Орманда Монако, посмотрел на других людей, собравшихся в комнате, и вышел. Я подошел к двери. Он шагал по коридору пружинящей походкой. Должно быть, обратно в номер 218.

Булл начал поворачивать назад голову, и я быстро убрался из поля его зрения, однако через несколько секунд глянул одним глазом в коридор. И с удовольствием улыбнулся. Что, естественно, вызвало сильную боль – улыбка еще долго будет причинять мне неудобство. Но я не смог удержаться. Потому что Булл, удостоверившись, что я не смотрю ему вслед, держался своей здоровенной ручищей за спину и шел слегка согнувшись и хромая.

Я отвернулся и подошел к Мисти. Она выглядела уже гораздо лучше. Ее прелестное лицо порозовело, а глаза вновь мерцали волшебным светом.

Ей даже удалось улыбнуться в ответ на мой вопрос:

– Как ты, Мисти? Тебе лучше?

– О, со мной все в порядке, Шелл. Теперь действительно все хорошо.

Значит, и мне было хорошо.

Глава 22

Мои часы показывали двадцать часов сорок шесть минут и двадцать две секунды – с недавних пор я называю только точное время, – и я сидел на деревянном стуле с прямой спинкой в Большом танцевальном зале "Кублай-хана".

Я принял душ, почистился, побрился, перевязал свои раны, залив их йодом, и физически чувствовал себя крайне неприятно. Зато мое умственное состояние находилось, как обычно, в прекрасной форме.

Мы – то есть десять судей – сидели на мягких стульях, стоявших в ряд вдоль подиума. Смотровая площадка, на которой предстоит блеснуть дарованиями, протянулась к самому центру танцевального зала, с обеих сторон расположились обеденные столы, накрытые скатертями. За столами после обильного обеда восседали двести гостей со вчерашнего приема плюс еще человек триста, которые прибыли сегодня днем на церемонию открытия "Кублай-хана".

Конкурс красоты, который Орманд Монако называл "поиском талантов", был в самом разгаре. Первые полчаса прошли великолепно – звучала торжественная музыка, состоялся общий выход всех красавиц, – а сейчас конкурсантки по очереди демонстрировали свои физические и драматические достоинства. Мне хотелось смеяться, потому что даже их физические данные казались невероятно драматическими.

Каждой девушке отводилось пять минут на сольный выход и короткое актерское выступление. Сейчас третья конкурсантка, высокая светлокожая блондинка, заканчивала монолог из "Бремени страстей человеческих" – мне понравилось, как она читает.

Когда она уходила или, вернее, уплывала со сцены, Мисти наклонилась ко мне:

– Значит, Джин все еще была замужем за Джерри Вэйлом? И он на самом деле никогда не был мужем Нейры?

– Ты права, но только наполовину, дорогая, – он действительно никогда не был мужем Нейры. Более того, он также никогда не был законно женат и на Джин. До встречи с Джин он уже пару раз прокручивал брачные аферы. Для него двоеженство было одновременно и развлечением и бизнесом, а Джин этого, конечно, не знала – она считала, что действительно замужем за Джерри. Или Морисом. Или кто он там есть на самом деле.

Поразительно, что покойный Джерри Вэйл еще целый час цеплялся за жизнь и последние десять минут находился в сознании. И четыре или пять из этих десяти минут он говорил.