Дело Ливенворта (сборник)

– И поэтому вы пришли сегодня! С этим предложением в сердце вы вторглись в мой дом, пытаете меня вопросами…

– Прошу меня простить, – возразил я, – но разве я задаю вопросы, на которые вы, заботясь о чести той, с которой прожили всю жизнь, не должны отвечать? Разве я каким-то образом роняю свое достоинство, умоляя рассказать, что заставило вас произнести такое страшное обвинение в тот час, когда все обстоятельства дела были еще свежи, а после этого с такой же уверенностью заявлять о невиновности сестры, когда появилось еще больше поводов для подозрений, чем вы предполагали?

Она как будто не услышала меня.

– За что мне это? – тихо вымолвила она. – За что?

– Мисс Ливенворт, – сказал я, подойдя к ней, – несмотря на то, что сейчас между вами пробежала черная кошка, не может быть, чтобы вы желали сестре зла. Так говорите же, назовите хотя бы имя того, ради кого она приносит себя в жертву. Одно слово и…

Но она встала с непонятным выражением лица и прервала меня твердым замечанием:

– Если вы этого не знаете, я не могу вам сказать. Не просите, мистер Рэймонд.

И она второй раз посмотрела на часы.

Я попробовал еще раз.

– Мисс Ливенворт, вы как-то спросили меня, должен ли человек, совершивший зло, обязательно сознаться в этом, и я ответил, что нет, если только признание не может что-то исправить. Помните?

Губы ее дрогнули, но она не издала ни звука.

– Я начинаю думать, – серьезно продолжил я, поддаваясь ее настроению, – что признание – единственный выход из этого затруднения, что только произнесенные вами слова могут спасти Элеонору от страшной судьбы, которая ее ожидает. Так вы покажете себя настоящей женщиной, ответив на мои искренние просьбы?

Это, похоже, затронуло нужные струны, потому что мисс Мэри задрожала и взгляд ее наполнился тоской.

– О, если бы я могла… – промолвила она.

– А что вам мешает? Вы не будете знать счастья, пока не сделаете этого. Мисс Элеонора упорствует в молчании, но это не повод следовать ее примеру. Этим вы делаете ее положение только еще более сомнительным.

– Знаю, но ничего не могу поделать с собой. Судьба слишком крепко держит меня, я не могу разорвать эти цепи.

– Неправда! Любой может разорвать воображаемые цепи.

– Нет, нет, – возразила она, – вы не понимаете!

– Я понимаю одно: дорога правды пряма, и тот, кто выходит на окольные тропы, сбивается с пути.

На лице ее промелькнуло выражение непередаваемо жалостное, горло сжалось, словно от всхлипа, губы приоткрылись… Похоже, она начала сдаваться, но тут… Раздался трезвон дверного колокольчика.

– О! – Она резко развернулась. – Скажите ему, что я не могу его принять, скажите ему…

– Мисс Ливенворт, – попросил я, беря ее за руки, – забудьте о двери, забудьте обо всем. Я задал вам вопрос, от которого зависит это таинственное дело. Ответьте мне ради спасения своей души, скажите, что за несчастливые обстоятельства могли заставить вас…

Но мисс Мэри вырвала руки.

– Дверь! – воскликнула она. – Она откроется, и…

Выйдя в переднюю, я встретил Томаса, поднимавшегося по лестнице из подвала.

– Возвращайтесь, – сказал я. – Я позову, когда вы будете нужны.

Он с поклоном удалился.

– Вы ждете от меня ответа? – спросила мисс Мэри, когда я вернулся. – Прямо сейчас? Я не могу.

– Но…

– Это невозможно.

Ее взгляд метнулся к входной двери.

– Мисс Ливенворт!

Она содрогнулась.

– Боюсь, если вы не ответите сейчас, потом будет поздно.

– Это невозможно, – повторила она.

Снова звякнул колокольчик.

– Слышите? – промолвила она.

Я вышел в коридор и позвал Томаса.

– Теперь можете открыть дверь, – сказал я и вернулся к мисс Мэри.

Повелительным жестом она указала мне на лестницу.

– Оставьте меня!

И взгляд ее переместился на Томаса, который стоял как вкопанный.

– Я с вами еще встречусь, прежде чем уйти, – сказал я и поспешил наверх.

Томас открыл дверь.

– Мисс Ливенворт дома? – осведомился чувственный голос.

– Да, сэр, – последовал уважительный, выдержанный ответ дворецкого, и, наклонившись над перилами, я, к своему удивлению, увидел мистера Клеверинга, который вошел в переднюю и направился к приемной.

Глава 18 На лестнице

Меня не можешь в смерти ты винить[17].

Уильям Шекспир. Макбет

Возбужденный, дрожащий, дивящийся этому непредвиденному событию, я на секунду замер, собираясь с чувствами, когда со стороны библиотеки донесся низкий монотонный голос. Я пошел на звук и увидел мистера Харвелла, читавшего вслух из рукописи своего покойного работодателя. Мне трудно описать впечатление, которое произвело на меня тогда это небольшое открытие. Там, в комнате смерти, вдали от мирской суеты, отшельник в своей келье, этот человек читал и перечитывал со страстным интересом слова мертвого, пока наверху и внизу человеческие существа метались и страдали в сомнении и стыде. Прислушавшись, я различил такие слова: «Благодаря этим мерам их местные правители не только избавятся от ревнивого страха перед нашей формой общественного устройства, но и преисполнятся живым интересом к ней».

Открыв дверь, я вошел.

– А вы опоздали, сэр!