Дело магазинной воровки. Дело о тонущем утёнке. Дело о зарытых часах

Но окружной прокурор был уже на ногах.

— Ваша честь, я должен возразить… Исследование, вне всякого сомнения, сильно отклонилось в сторону. Какое нам дело до того, куда шла эта свидетельница… или что она делала после того, как вышла из дому? Все это несущественно и слишком далеко по времени, чтобы иметь какое-то значение для разбираемого нами дела. Суд должен помнить, что все эти сведения — всего лишь частности и существенного значения не имеют.

Судья Миханн согласно кивнул:

— Суд выслушает ваши доводы, мистер Мейсон, если вы пожелаете отстаивать свою правоту, но пока нам кажется, что позиция окружного прокурора правильная.

— Вам виднее, ваша честь, — слегка поклонился Мейсон. — Я не стану спорить. Мне думается, у меня нет больше вопросов к этой молодой особе. Благодарю вас, мисс Кромвелл.

Очевидно, она ожидала дальнейших коварных вопросов со стороны Мейсона, и то, что он так спокойно отнесся к ее утверждениям, находившимся в резком противоречии с тем, что она говорила ему ранее, явилось для нее полной неожиданностью. Она собралась было уже вернуться на свое место, когда Мейсон равнодушно заявил:

— Прошу прощения, еще один вопрос, мисс Кромвелл… Я только что заметил в зале судебных заседаний мистера Раймонда Оллгуда. Вы его знаете?

Чуть поколебавшись, она ответила:

— Да, сэр.

— Знаете ли вы его секретаря, Салли Элбертон?

— Да.

— Заявляли ли вы кому-нибудь из них, что вы являетесь женой Лесли Милтера? — спросил Мейсон.

— Я… что…

— Будьте добры, встаньте, мисс Элбертон! — Мейсон обратился к блондинке. Та весьма неохотно поднялась с места. — Разве вы никогда не говорили этой женщине, что являетесь гражданской женой Лесли Милтера? — спросил Мейсон.

— Я вовсе не говорила ей, что я его гражданская жена, — закричала в запальчивости свидетельница, — просто посоветовала оставить его в покое, если она не хочет… — Она умолкла на половине фразы, оборвав поток слов, который был готов обрушиться на ненавистную ей блондинку. Увидев обращенные к ней сотни любопытных глаз, она поняла, что выдала себя, и медленно, словно у нее подкосились ноги, опустилась в кресло для свидетелей.

— Продолжайте, — предложил Мейсон, — завершите начатую вами фразу.

Она возмущенно вскинула голову.

— Вы меня заманили в ловушку. Сделали вид, что все уже кончено, а потом… снова… и вызвали эту шлюху, ия…

В зале раздался смешок.

— Что вы имеете против этой особы, которую так скверно охарактеризовали? — с невозмутимым видом спросил Мейсон и затем поклонился блондинке. — Благодарю вас, мисс Элбертон, это все. Можете теперь сесть.

Салли Элбертон плюхнулась на свое место, чувствуя, как все повернулись в ее сторону, вытягивая шеи, любопытствуя, заслужила ли она тот эпитет, которым наградила ее Альберта Кромвелл.

Но через секунду они уже забыли про нее, ибо Мейсон продолжал:

— Сказав «А», следует сказать и «Б». Вы это прекрасно знаете.

— Прекрасно!

По всей вероятности, свидетельница решила, что запираться дальше нет смысла.

— Я расскажу все, как было. То, что я говорила раньше, — правда, за исключением одного, о чем я упоминать не хотела. Я действительно была гражданской женой Лесли Милтера. Он так на мне и не женился. Говорил, что в этом нет необходимости, что наш брак такой же крепкий и надежный, как если бы нас венчали в церкви. И я ему верила. Мы жили как муж и жена. Своим знакомым он представлял меня как жену, так что все было хорошо… Пока не появилась эта дрянь и не вскружила ему голову. Она заставила… это она заставила его попробовать избавиться от меня. Я знала, что и раньше он мне изменял, но это были случайные связи, которым я не придавала значения. Но на сей раз он совсем потерял голову.

Обескураженный окружной прокурор внезапно пришел в себя и заговорил:

— Одну минуточку, ваша честь! Все это мне представляется несущественным и не имеющим отношения к делу…

— Я с вами не могу согласиться, — покачал головой судья. — Эта свидетельница фактически опровергает свои собственные показания, сделанные всего несколько минут назад. Она призналась, что фальсифицировала часть своего заявления. При данных обстоятельствах суд считает необходимым выслушать свидетельницу до конца. Продолжайте, мисс Кромвелл.

Та повернулась лицом к судье и сказала:

— Боюсь, что вы меня не поймете, но вот как все это было. Лесли сбежал от меня и приехал сюда, в Эль-Тем-пло. У меня ушло целых три дня на его поиски. Я появилась здесь следом за ним. Он стал меня убеждать, что он тут по делам службы и мне следует уехать, потому что все это… испортит ему дело. Он предупредил меня, чтобы я не вздумала устраивать скандал. Я же, узнав, что квартира рядом свободна, сняла ее. По-моему, он действительно был занят расследованием какого-то дела и…

— Нас не интересует, что вы предполагаете, — оборвал ее окружной прокурор, — отвечайте точно на вопросы мистера Мейсона, всякие подробности личного плана никому не интересны.

Судья Миханн подался вперед, внимательно поглядел на молодую женщину и уточнил:

— Вы объясняете причину противоречий в ваших показаниях, так ведь, мисс Кромвелл?

— Да, сэр.

— В таком случае мы вас слушаем.