Дело мистера Болта

Остановив экипаж, я сообщил место назначения и отправился в путь.

– Да, – протянул извозчик тоскливо, – неспокойная нынче жизнь.

– Ничего, скоро все наладиться, – говорил я с надеждой в голосе, нервно теребя пуговицу на дне моего кармана.

– Для кого как, вот сегодня вечером, например, опять дамочку зарезали.

– Правда? Я не слышал об этом.

– Ну как же, уже весь город в курсе, одна из самых роковых женщин Лондона.

– Кто же это? – спросил я не без интереса.

– Мисс Маргарет Стоун, слышали о такой?

– Как? – переспорил я, медленно подняв взгляд на извозчика.

– Значит, не слышали, странно, всем известна была.

– Где это произошло? Поворачивай туда, живо! – прикрикнул я на извозчика.

– Да вы не горячитесь, тут недалеко.

Добравшись до места, извозчик остановил повозку.

Посередине улицы лежало чье-то тело, накрытое белой простыней, уже успевшей пропитаться красными пятнами свежей крови. Множество полиции шарило по ближайшим переулкам, опрашивая всех встречных людей. Доктор Прайс стоял в стороне, заканчивая уже, по всей видимости, свой отчет. Подойдя к телу, я взял кончик простыни своими трясущимися пальцами и, не веря во все происходящее, резко отдернул ткань, отбросив ее в сторону.

– Маргарет, – сказал я, еле шевеля губами. Да, это была Маргарет. Бледная и холодная, пропитанная запахом смерти и отчаяния.

« Есть пути, которые кажутся человеку прямыми, но конец их – путь к смерти». Запись эта медленно растекалась по ее груди, вниз под спину, образуя под ней лужу горячей крови. На бедре ее я заметил татуировку – черную розу с переплетающимися листьями. Это был конец. Я стоял, абсолютно ничего не слыша и не чувствуя. Перед глазами была только она, по душе разливалось черное одиночество и пустота. Она проникала во все уголки моего тела, не оставляя уже никаких надежд.

– Эй, прогоните посторонних! – раздался голос Прайса среди пустоты.

Я чувствовал прикосновения, грубые толчки, какие-то крики, слова. В чувства меня привел холодный снег, внезапно коснувшийся моего лица. Я лежал в снегу на обочине. Подняв голову, я заметил подол женского платья и краюшек туфли. Поднявшись на колени, я увидел мадам Ди Пуасье, смотревшую на меня глазами, полными слез и сострадания. Опомнившись и вскочив на ноги, я бросился к дому Маргарет. Мне надо было выяснить адрес этого Кью Грегори. Отдать его полиции было бы теперь для него слишком просто.

Добравшись до ее дома, я с силой начал бить руками в дверь. Служанка, открывшая мне, была все в слезах, она тяжело всхлипывала каждую минуту, утирая слезы уже и без того мокрым насквозь платком.

– Мне нужен адрес художника Грегори!

– Хозяйку убили, мистер, – говорила сквозь слезы женщина, не понимая цель моего прихода.

– Дайте мне его адрес.

– Будь неладен этот художник, сегодня вечером она собиралась именно к нему, – сказала она, разразившись новым потоком слез.

– Быстро, адрес! – крикнул я, встряхнув ее за плечи.

– Дом 55 по улице Роуд.

Примерно зная нахождение этой улицы, я стремительно ринулся к этому месту. Проведя в поисках не один час, о чем уже свидетельствовало начинающее восходить Солнце, я наконец наткнулся на его дом. Маленький невзрачный домик в самом глухом переулке. Подойдя к двери, я громко постучал, пытаясь сдержать свою ярость, дабы не спугнуть его сейчас. После долгого молчания и каких-то шевелений внутри, дверь отворилась. Кью стоял на пороге, вытирая руки о рабочий фартук.

– Мистер Болт? – удивился он, оставаясь при этом совершенно спокойным.

– Это ты Апостол, – сказал я спокойно, глядя ему в глаза.

С минуту стоя в полной тишине, мы смотрели друг на друга, пытаясь прочувствовать и что-то бессловесно сказать, что-то важное, глобальное, неосознанное. Вдруг он накинулся на меня с лицом, полным жестокости и хладнокровия. Вокруг творился полный хаос, все крушилось и разбивалось. Неожиданно он нанес мне сильный удар в живот и, схватив, ударил головой о стену.

– Ты так ничего и не понял, – слышался мне его голос, – зачем бороться против истины, зачем пытаться ее узнать, если ты все равно не сможешь ничего изменить. Я прощаю тебя, – сказал он.

Вдруг я услышал тупой звук, это был звук внутри меня. Я почувствовал горячую струю крови, стекавшую из подлой, только что нанесенной мне раны. Медленно сползая спиной по холодной каменной стене, я смотрел в удаленное от меня окно, за ставнями которого уже восходило солнце нового дня.