Дело наемной брюнетки

— В какое время совершено убийство? — спросил судья Линдейл.

— В промежутке от без пяти час до двух пятнадцати, — ответил Гарри Гуллинг.

— Очень хорошо, — сказал судья. — Это всего двадцать минут. Думаю, что можно спросить об этом свидетельницу, учитывая ее заявление о том, что она не видела Хайнса в течение всего дня.

— Вы закончили обед около половины второго? — спросил Мейсон.

— Да, сэр.

— И куда вы пошли?

Она беспомощно посмотрела на Гуллинга.

— Несущественно и не связано с делом, — механически сказал Гуллинг. — Неправильный способ постановки вопроса свидетелю.

— Протест отклоняется.

— Я… пошла в один ресторан.

— Вы уже пообедали, — заметил Мейсон. — Вы пошли в этот ресторан чтобы с кем-нибудь встретиться?

— Да.

— И этим человеком был Роберт Хайнс?

— Да.

— Вы с ним виделись?

— Нет.

— Вы разговаривали с ним по телефону?

— Я разговаривала с ним в тот день, но раньше.

— Следовательно, после половины второго вы не разговаривали с ним по телефону?

— Нет.

— Вы звонили ему по номеру, который он вам дал?

— Да.

— Это был номер квартире в Сиглет Мэнор — той второй квартиры, правда?

— Да, так мне кажется.

— Номер телефона квартиры, которую снимала Карлотта Типтон?

— Как бы это сказать… я видела ее один или два раза. По-моему, я ехала с ней в лифте.

— Вы имеете в виду в лифте Сиглет Мэнор?

— Да.

— Однако, вы не пытались с ней связаться после половины второго?

— Нет.

— Когда вы пошли в ресторан, чтобы встретиться с Робертом Хайнсом, вы имели повод предполагать, что он придет туда на обед?

— Да.

— Это довольно позднее время для обеда, не так ли?

— Что ж… я надеялась, что он, возможно, все-таки придет.

— Вы рассчитывали на случайность?

— Можно сказать и так.

— Но если бы вы пришли туда раньше, то вы застали бы его там наверняка?

— Да, мне кажется, что так.

— Это мое предположение, — сказал Мейсон, — но вам необходимо было встретиться с Хайнсом, потому что во время обеда что-то случилось, так?

— Ваша Честь, я протестую, — выкрикнул Гуллинг. — Это внушение выводов.

— Это вывод не свидетельницы, а только обвинителя, — усмехнулся Мейсон.

— Вдобавок, — сухо заметил судья Линдейл, — этот вывод очевиден для Суда. Мистер Гуллинг, вы позволите нам продолжать допрос свидетельницы без бесчисленных протестов с вашей стороны? Это ведь еще не процесс перед полным составом Скамьи Присяжных и мы можем позволить себе избежать некоторые формальности.

— Я отказываюсь от этого вопроса, — сказал Мейсон. — У меня еще только один или два вопроса к миссис Ридли. Вы дали какие-то деньги Хайнсу во время упомянутого ранее разговора?

— Да.

— В стодолларовых банкнотах?

— Сто и пятидесятидолларовых.

— Сколько?

— Пятьсот долларов.

— Не получили ли вы перед этим часть этих денег от своего мужа?

— Ваша Честь, — миролюбиво сказал Гуллинг, — я не хотел бы, после замечания, выступать с излишне формальной позиции, но направление вопросов мистера Мейсона кажется мне очевидным. Он заставил меня внести столько формальных протестов, что Ваша Честь сделали мне замечание…

— Думаю, что обвинитель прав, — сказал судья Линдейл. — Мистер Мейсон, не хотите ли вы принять во внимание необходимость сотрудничества обеих сторон? Суд попросил вносить поменьше протестов, это, однако, обязывает защитника вести допрос согласно правилам и не использовать ситуацию.

— Ваша Честь, я согласен с этим, — сказал Мейсон. — Но так как создавшаяся ситуация может в некоторой степени повлиять на мое профессиональное положение, я прошу позволить мне объяснить цель моих вопросов.

— Пожалуйста.

— Насколько мне известно, — сказал Мейсон, — в актах обвинения есть информация о том, что в момент, когда Хайнс был убит, у него был бумажник, содержащий свыше трех тысяч долларов наличными. Кроме того, по номерам банкнот стало известно, что эти деньги получены в банке мужем свидетельницы. Поэтому существенным является получение сведений о том, как эти деньги оказались в бумажнике Хайнса: через миссис Ридли или из другого источника.

В глазах судьи Линдейла отразился интерес. Он повернулся к Гуллингу.

— Это хотя бы приблизительно соответствует истине, господин заместитель окружного прокурора?

— Ваша Честь, позволю себе заметить, что это попытка нарушить порядок допроса, установленного обвинением.

— Мистер Мейсон сделал заявление, объясняющее цель вопросов, — сказал судья Линдейл. — Я спрашиваю, правильно ли заявление мистера Мейсона?

— Заявление в принципе правильно, но это не значит, что защите можно поступать таким образом во время допроса свидетеля обвинения.

— В таком случае, — сказал судья Линдейл, — если мы встаем на чисто формальную позицию, то будем формалистами для обеих сторон. Я отклоняю протест. Миссис Ридли, прошу вас ответить на этот вопрос.

— Ни один доллар из тех денег, которые я дала Хайнсу, не был получен мною от моего мужа. Я не брала от мужа денег в течение последних шести месяцев, — ответила Хелен Ридли.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — У меня больше нет к вам вопросов.

— У меня тоже больше нет вопросов к свидетельнице, — буркнул Гуллинг.

— Ваш следующий свидетель? — спросил судья Линдейл.