Дело небрежного купидона

— Нет, это абсолютно невозможно! — сказал лейтенант Трэгг. — Я впервые слышу об обнаружении такого вещественного доказательства, но заявляю, что мы осмотрели каждый дюйм беседки. Что касается шкафчика под раковиной и темного угла, то при полицейском обыске темных углов не бывает. У меня мощный фонарь, с помощью которого я обследовал каждое углубление или выбоинку в этом совершенно пустом шкафчике.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — Это все.

— Вы хотите провести перекрестный допрос? — спросил судья Кроудер у обвинителя.

— Нет, — сказал пораженный Гамильтон Бергер, — не сейчас.

— А теперь я хочу пригласить сюда Рэйбурна Хоббса, — объявил Мейсон.

Хоббс, присутствовавший на процессе, прошел к месту дачи свидетельских показаний.

— Я покажу вам баночку, — сказал Мейсон, — в которой содержится «фетерферм». Видели ли вы ее уже до этого?

— Да, видел.

— Когда?

— Сегодня рано утром.

— Что вы сделали?

— Я написал на этикетке свои инициалы, то есть я нацарапал их таким образом, чтобы иметь возможность опознать баночку. Я подверг содержимое спектроскопическому анализу, чтобы проверить, присутствует ли в порошке элемент, который используется нами для идентификации нашего продукта.

— Нашли ли вы этот элемент?

— Нет.

— Что это означает?

— Что этот «фетерферм» изготовлен и продан нами на протяжении последних шести месяцев. Более того, этикетка из партии, которая совсем недавно отпечатана. Они совсем такие, как прежние этикетки, но в верхнем правом углу на них особый номер, показывающий, что этикетка наклеена на баночку самое позднее три месяца назад, поскольку до этого номер был другим.

— Пожалуйста, приступайте к перекрестному допросу! — предложил Мейсон окружному прокурору.

— Вы абсолютно уверены, мистер Хоббс? — после некоторого колебания спросил Гамильтон Бергер.

— Абсолютно, — ответил Хоббс.

Гамильтон Бергер снова сел.

— Это все.

— Вызываю Томаса З. Джейспера, — сказал Мейсон.

Джейспер прошел в свидетельскую ложу. На лице судьи Кроудера появилась лукавая улыбка.

— А теперь, — сказал Мейсон, — я прошу вас внимательно осмотреть всех сидящих в этом зале и сказать, не узнаете ли вы кого-нибудь из них… Нет, нет, одну минуту, пожалуйста, Милдред Арлингтон, будьте любезны, останьтесь. И вы тоже, Джордж Финдли, оставайтесь на месте. Не покидайте зала судебных заседаний.

— Эти двое людей мне знакомы, мистер Мейсон, — сказал свидетель.

— Где вы с ними встречались?

— Эта молодая женщина приходила в мой магазин примерно месяцев четырнадцать назад и приобрела «фетерферм».

— Вы помните ее после такого длительного срока?

— Я запомнил ее, потому что она произвела на меня впечатление. Совершенно очевидно, что она ничего не знала об изготовлении чучел. Но спросила «фетерферм». Я поинтересовался, покупает ли она его для знакомых? Она ответила, что для себя.

— А господин, который стоит с таким видом, будто готовится сбежать отсюда?

— Этот господин был в моем магазине с неделю назад, он приобрел банку с «фетерфермом».

— Проводите перекрестный допрос, мистер Бергер, — сказал Мейсон.

Бергер перевел взгляд со свидетеля на Джорджа Финдли, который медленно сел на свое место, а потом на Милдред Арлингтон, и сказал:

— Нет, вопросов нет.

— В таком случае, — произнес Мейсон, — я хочу вызвать Дилейна Арлингтона.

— Как вашего свидетеля? — спросил Гамильтон Бергер.

— Как моего свидетеля, — ответил Мейсон.

Дилейн Арлингтон, выглядевший очень сконфуженным, вновь прошел на место для дачи свидетельских показаний.

— Мистер Арлингтон, — сказал Мейсон, — ваши родственники утверждают, что вы всегда были большим любителем крабовых салатов, приготовленных вашей племянницей, Милдред?

— Да.

— Вы предпочитаете крабовый салат мясу, зажаренному на решетке над углями, и когда Лолита или Милдред приготовляют подобный салат, вы едите только его?

— Совершенно верно.

— А теперь, — продолжил Мейсон, — я прошу вас хорошенько подумать. Вернитесь мысленно к тому времени, когда Вильям Ансон отравился мышьяком. Помните ли вы, что Сельма Ансон подала вам на стол две тарелки крабового салата, предназначенные для вас и для Вильяма Ансона?

— Да, я помню это очень отчетливо. Я… Вы хотите, чтобы я откровенно ответил на ваш вопрос, и я отвечаю совершенно откровенно. Именно она принесла нам салаты.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Прошу вас подумать, прежде чем отвечать на следующий вопрос. Не могло ли случаться так, что когда вам на стол поставили тарелки с крабовым салатом, вы сказали Вильяму Ансону: «У меня больше салата, чем у вас. Давайте поменяемся, я знаю, что вы его очень любите»?

Свидетель наморщил лоб, стараясь припомнить события того вечера, затем его лицо прояснилось.

— Господи, да! — воскликнул он. — Именно так все тогда и произошло. Я помню, как Ансон сказал мне, что он очень любит крабовый салат. А я ответил, что нашем доме его умеют особенно вкусно готовить и предложил: «Моя меня порция гораздо больше вашей, давайте поменяемся».

— И вы обменялись тарелками?

— И мы обменялись тарелками.