Дело небрежной нимфы

– Но я и не собиралась туда ехать. Это Олдер все повторял, что оставит для меня открытыми все ворота и что собаку посадит на цепь.

– Собака, как он и обещал, была заперта в чулане, – сказал Мейсон.

– По-моему, когда он ждет к себе кого-нибудь, он всегда запирает ее в чулан.

– Вероятно, да. А как собака относится к вам?

– Я, собственно говоря, ни разу ее не видела, кроме того вечера, в субботу, когда пес мчался, преследуя меня. А когда я бывала там в качестве гостьи, собака обычно бывала заперта в чулане. Этот чулан небольшой, но оборудован всеми собачьими удобствами, так что Принцу там живется превосходно.

– Какого рода сделку собирался заключить с вами Олдер?

– Не знаю. Я ему сказала, что он обо всем должен договариваться только с моим адвокатом.

– Значит, он все-таки мог ожидать вас?

– Конечно. Он хотел, чтобы я пришла, но я ему не обещала, что приду.

– Принял ли он ваш ответ как окончательный, как вы думаете?

– Он, по-видимому, надеялся уговорить меня, повлиять на меня, улестить. Последнее, что он говорил, было: он будет меня ждать, калитка будет отперта. Я должна была прийти прямо к нему в кабинет…

– Никому этого не говорите, – в который раз повторил Мейсон. – Если полиция к вам придет – а мне начинает казаться, что это теперь неизбежно, – просто скажите им, что это я рассказал вам про убийство Джорджа Олдера. Объясните, что я приезжал специально для того, чтобы посоветовать вам не делать никому никаких заявлений – ни полиции, ни газетам, – потому что фактически ваше дело все еще подлежит судебному разбирательству. Воспользуйтесь этим для отказа говорить. Не делайте никаких заявлений, твердите только одно: «Мне нечего вам сказать».

Она понимающе кивнула.

– Сможете?

– Ну разумеется.

– Я не хочу, чтобы вы лгали относительно чего бы то ни было, но я не хочу, чтобы вы кому-нибудь сказали, что Олдер был у вас вечером. И я решительно, определенно, абсолютно и окончательно не хочу, чтобы вы, добровольно, или под нажимом, или будучи запуганной, проговорились о том, что Олдер вас просил прийти туда вечером.

– Но разве мне не придется рано или поздно рассказать об этом? Ведь это улика, и…

– Вы можете дать эти показания только в том случае, если будет необходимо, – предостерег Мейсон. – А пока мы посмотрим, как будут разворачиваться события. Скажите, вы знаете Кармен Монтеррей?

– Конечно.

– Вы не помещали в газете объявление для нее?

– Я?

– Да, вы.

– Господи, да я о ней не слышала ничего уже несколько недель! Она ездила в Южную Америку, и… я думаю, что она оставалась там какое-то время, надеясь напасть на след Коррин. Она была очень привязана к ней, и я знаю, что она очень рассердилась на Минерву Дэнби за то, что та ушла от Коррин, обманув ее доверие. Ну а прочитав это письмо, я не знаю, можно ли винить Минерву, хотя я всегда осуждала ее, зная из писем Кармен, как она поступила. Но теперь я, пожалуй, могу понять и точку зрения Минервы. Я думаю, что Кармен один раз приезжала сюда, когда казалось, что Коррин, возможно, находится здесь, но когда след оказался ложным, вернулась в Южную Америку. Я не знаю, где она теперь.

Мейсон кивнул.

– Не пытайтесь шутить с полицией, Дороти, – посоветовал он. – Не пытайтесь соблазнить их своим загаром, оденьтесь скромнее и приличнее, скажите, что я был здесь, рассказал вам про убийство Олдера и что вы не должны давать никаких интервью прессе и делать никаких заявлений полиции, кроме одного: вы не выходили из этого номера с тех пор, как около пяти тридцати или шести часов вернулись сюда.

– А если меня спросят, как вы сами узнали про это убийство, что мне говорить?

Мейсон усмехнулся.

– Скажите им, что вы наняли адвоката, чтобы он вместо вас отвечал на вопросы, и что вы не намерены отвечать на вопросы вместо него. О’кей?

– О’кей, – улыбнулась она.

Мейсон взял шляпу и направился к двери. Она первая подошла к ней и взялась за ручку.

– Вы прелесть, мистер Мейсон!

– Благодарю.

Неожиданно Дороти потянулась к нему.

– Спокойной ночи, – прошептала она.

И едва Мейсон нагнулся, чтобы поцеловать ее, рука девушки обвила его шею, пальцы скользнули на его затылок, захватили волосы и притянули его голову к ее лицу.

Потом она так же неожиданно выпустила его, отступила и посмотрела на адвоката потемневшими от волнения глазами.

– Вы действительно прелесть, – совсем тихо сказала она.

– Благодарю вас, – невозмутимо ответил Мейсон и вышел в коридор.

Прошло две или три секунды, прежде чем он услышал, как за ним закрылась дверь. И только сделав три шага, услышал, как задвижку сердито толкнули на место.

Глава 11

Когда Перри Мейсон вошел к себе в офис в половине десятого утра во вторник, Делла Стрит возвестила:

– В приемной Дорлей Олдер.

– Что нового?

– Вот рапорт Дрейка: обнаружилось полно сведений, но большей частью разработка того, что он вам рассказывал вчера.

– Отлично! Дай мне резюме, а потом я повидаюсь с Дорлеем Олдером.