Дело «Норильский никель»

«Рекомендовать Российскому фонду федерального имущества, фондам имущества республик в составе Российской Федерации, краёв, областей, автономной области, автономных округов, городов и районов передавать на договорной основе находящиеся в их владении пакеты акций до момента их продажи в соответствии с планами приватизации предприятий в доверительное управление (траст) физическим и юридическим лицам, признаваемым покупателями в соответствии со статьёй 9 Закона Российской Федерации «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации».

Возможность своевольной передачи совершенно произвольно выбранным третьим лицам принадлежавших Государству контрольных пакетов акций открытых акционерных обществ, образованных в процессе реорганизации путём преобразования государственных предприятий и объединений (концернов), в некое доверительное управление (траст) — вторая наиважнейшая решённая задача, ради которой собственно и издавался Указ Президента России № 721 от 1 июля 1992 года (!).

Еще раз подчёркнём, необходимость получения согласия на всё это трудовых коллективов акционированных и приватизируемых государственных предприятий и объединений (концернов) популистски картинно декларировалась, но в обязательном порядке не требовалась. От третьих лиц, которые удостаивались чести официально и фактически безвозмездно управлять горнодобывающими и нефтедобывающими компаниями страны, через «временное» владение их контрольными пакетами акций, переданных им формально как бы вплоть до завершения приватизации, каких-либо особых заслуг перед Отечеством или неописуемых профессиональных знаний и опыта не требовалось.

Ими могли стать кто угодно, только бы им предпочитала доверять кремлёвская власть, а они были бы лично «на клеточном уровне» преданы первому российскому президенту, а также узкому кругу лиц из его ближайшего окружения — «семье» Бориса Ельцина. Фамилии не имели какого-либо принципиального значения, то ли это были бы Ивановы и Сидоровы, то ли — Потанины и Ходорковские, всё равно!

Важно было лишь то, кто или какие структуры стояли за этими фамилиями. В этом и беспросветное бесправие, и соль российской промышленной приватизации по-Чубайсу (!).

//__ * * * __// 

Теоретики из команды Анатолия Чубайса настолько торопились отразить в тексте упомянутого президентского указа возможность передачи третьим лицам государственной собственности — контрольных пакетов обыкновенных акций частично приватизированных предприятий и объединений (концернов), что не особенно заботились о правильности юридических формулировок. Ведь под понятием «траст» следовало понимать не что иное, как «доверительную собственность», а не «доверительное управление».

Коротенько поясним, в чём состояла суть отличия этих правовых понятий, которая, по всей видимости, совершенно не интересовала «грамотнейших» специалистов в области реформирования макроэкономики огромной страны, стряпавших проекты президентских указов и, чуть ли не с глубоким внутренним чувством исполненного исторического долга, подсовывавших их на подпись высочайшей и очень самоуверенной особе.

В российском гражданском праве 90-х годов XX века существовало два правовых понятия: доверительная собственность (траст) и доверительное управление.

Правовой институт доверительной собственности (траст) появился в гражданском праве лишь после вступления в силу Указа Президента России № 2296 от 24 декабря 1993 года «О доверительной собственности (трасте)». Чёткое представление о доверительном управлении появилось ещё позднее, после введения в действие 1 января 1995 года первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, в которой нормы права статьи 38 и пункта 4 статьи 209 определили правовое понятие доверительного управления.

Существовала раньше и существует до сих пор принципиальная разница между доверительной собственностью (траст) и доверительным управлением, не сводимая лишь к терминологическим различиям, а серьёзно влияющая на правоотношения, возникающие в процессе использования на практике этих правовых институтов.

Доверительная собственность (траст) — институт вещного права, суть которого заключается в возможности расщепления права собственности между несколькими лицами, был заимствован романо-германской (континентальной) системой права, на основополагающих принципах которой выстроена российская правовая система, из англосаксонской — американской правовой системы. В результате учреждения траста на одно и то же имущество существует два собственника: лицо, учредившее доверительную собственность (траст), и сам доверительный собственник.