Дело о бархатных коготках

— Не думаю, но полиция может так предполагать. Мне нужно иметь аргументы для защиты клиентки, и я должен их иметь своевременно.

— О'кей. Где тебя ловить?

— Нигде. Я сам тебе позвоню.

— Когда?

— Через час.

— Через час я еще ничего не буду знать, — запротестовал Дрейк. — Это физически невозможно.

— А ты постарайся, пожалуйста, Пол. Мне это очень важно, — Мейсон сделал ударение на слове «очень». — Я позвоню, так или иначе. До свидания.

Мейсон положил трубку, после чего набрал домашний номер Деллы Стрит и почти тотчас же услышал в трубке «алло».

— Говорит Перри Мейсон. Проснись, Делла, и промой глаза. Нас ждет работа.

— Который час? — спросила она.

— Около трех, может быть четверть четвертого.

— Хорошо. Что я должна делать?

— Ты уже проснулась?

— Конечно, проснулась. Не думаешь же ты, что я хожу и говорю во сне.

— Не время шутить, Делла, дело серьезное. Набрось на себя что-нибудь и приезжай тотчас же в контору. Я закажу такси, оно будет ждать внизу раньше, чем ты успеешь одеться.

— Я уже одеваюсь. Мне одеться как следует или просто набросить на себя что-нибудь?

— Оденься нормально, только не трать на это слишком много времени.

— Понятно, — сказала она и положила трубку.

Заказав такси. Мейсон вышел из ночного магазинчика, откуда звонил, сел в машину и быстро поехал в свой офис.

Войдя в кабинет, он зажег свет, опустил шторы и стал расхаживать по комнате. Он ходил вперед и назад, слегка наклонившись, заложив руки за спину. Его движения слегка напоминали поведение тигра в клетке. Окажись в кабинете сторонний наблюдатель, он бы понял, что адвокату не терпится что-то предпринять, но он сдерживает себя. У Мейсона в эти мгновения было что-то общее с боксером, которого загнали в угол, и который, несмотря на ярость и боль, внимательно следит, чтобы не сделать ни одного неверного шага.

В дверях заскрежетал ключ. Через минуту на пороге появилась Делла Стрит.

— Привет, шеф. Тебе что дополнительно платят за сверхурочные?

Он жестом показал, чтобы она заходила и присаживалась.

— Это всего лишь начало трудного дня, — заметил он, когда она села.

— Что случилось? — спросила она, поднимая на него обеспокоенный взгляд.

— Убийство.

— Надеюсь, что мы выступали только от имени клиента?

— Не знаю. Не исключено, что я в этом тоже замешан основательно.

— Замешан в убийстве?

— Да.

— Наверняка это все из-за той женщины! — с негодованием воскликнула Делла Стрит.

Он нетерпеливо тряхнул головой.

— Когда ты наконец избавишься от предубеждений, Делла?

— Ты еще скажи, что я не права?! Я сразу знала, что ничего хорошего из этого не получиться. Что она принесет тебе одни неприятности. С самого начала у меня было к ней…

— Перестань, Делла, — перебил Мейсон усталым голосом. — Честное слово, мне сейчас не до твоих предчувствий. Послушай лучше меня. Мне трудно предвидеть развитие событий, но ты можешь остаться одна. Я не знаю, может быть, мне даже придется скрываться какое-то время…

— Что значит, «скрываться»? — не поняла она.

— Это неважно, Делла, не перебивай…

— Для меня это важно, — ответила она с расширенными от беспокойства глазами. — Тебе что-то угрожает?

Он не обратил внимания на ее вопрос.

— Эта женщина представилась нам как Ева Гриффин. Я послал за ней Пола, но она от него удрала. Поэтому я начал игру с «Пикантными Известиями». Я пробовал нащупать, кто скрывается за газетой. Оказалось, за этой желтой газеткой стоит некий Джордж Белтер, живущий на Элмунд Драйв. Ты прочитаешь о нем в утренних газетах. Я пошел поговорить с ним, но он оказался крепким орешком. Этот визит мне ничего не дал, но зато в его доме я встретил его жену, которая оказалась нашей клиенткой. Ее настоящее имя — Ева Белтер.

— Чего она хотела? Найти козла отпущения?

— Нет, у нее были неприятности. Она пошла в Бичвунд Инн с мужчиной, которым интересовались «Пикантные Известия», и как раз произошло это нападение. Белтер понятия не имел, что конгрессмен крутит с его женой, но знал достаточно, чтобы его скомпрометировать. Он грозил описать все дело в своей газетке, а тогда неизбежно по ходу расследования всплыло бы и ее имя.

— Что это за конгрессмен? — спросила Делла.

— Гаррисон Бурк, — медленно ответил он.

Она подняла брови, но ничего не сказала. Мейсон закурил сигарету.

— Что может сказать Гаррисон Бурк по этому поводу? — спросила она через минуту.

Мейсон сделал неопределенное движение руками.

— Он прислал деньги в конверте, с посыльным.

— Ах, вот как…

Некоторое время Мейсон молча ходил по кабинету, Делла не сводила с него глаз.

— Говори дальше, — не выдержала она наконец. — Что такое я прочитаю в утренних газетах?

Мейсон продолжил бесцветным голосом:

— Я спал. Ева Белтер позвонила где-то около полуночи. Дождь поливал, как из ведра. Она хотела, чтобы я приехал за ней к какой-то лавочке. Утверждала, что у нее серьезные неприятности, поэтому я отправился туда. Она сказала, что у ее мужа была ссора с каким-то мужчиной, и тот застрелил Белтера.

— Она знает, что это за мужчина? — тихо спросила Делла.

— Нет, она не видела его. Слышала только голос.

— Но она хоть знает, чей это голос?

— По крайней мере, ей кажется, что она узнала его.