Дело о дуэли на рассвете (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

- Ты - Света, мне уже Петриченко сказал. Нас тут пятеро - журналистов.

Парень с радио, две девки из ежедневных газет, а я - Кира из "Питерского доктора". Медициной интересуешься?- Моя соседка по каюте была примерно моего возраста и выглядела очень доброжелательной.

- По необходимости,- пробормотала я.

- Если что - спрашивай. Я этой темой лет семь занимаюсь, уже сама почти как доктор. Хотя надоели они мне со своими примочками и реформами. Ладно, хоть на Валаам взяли, можно три дня оттянуться. Но баб набрали! Видела на пристани? Как будто все - на семинар по сестринскому делу.

- А ты сюда.- отдыхать?- Кира мне уже нравилась.

- Ты, что ли, работать? Кто ж здесь работает? Слышала песню: "И от любви качался теплоход"?..

Я фыркнула, вспомнив утреннего Скрипку, и полезла в сумку за свежей блузкой, так как по местному радио объявили об отплытии и о начале банкета по случаю открытия трех международных семинаров (пардон - симпозиумов).

Уже возле огромного П-образного стола Кирка, критически осмотрев меня, жарко зашептала на ухо:

- С тобой тягаться, конечно, трудно.

Поэтому учти: любого мужика выбирай, а вон того - пепельного блондина не трожь! Это - мой онколог, я у него буду эксклюзивное интервью брать.

Чего ж не понять. Я вообще девочка с понятиями. Но на всякий случай проследила за взглядом Киры. Батюшки, это ж каким воображением надо обладать, чтобы на этом плешивом футбольном мяче разглядеть остатки пепельноволосости!

А рост! Да я с такими маломерками со времен ясельной группы не общалась. Так что спи спокойно, дорогая подружка. Бери свое эксклюзивное интервью.

Произносились речи. Кукушки хвалили петухов. Весь стол гордился достижениями городского здравоохранения в деле профилактики, лечения, реабилитации... Говорили в основном мужчины. Если их можно было так назвать. Бледные, обрюзгшие. Хилые потомки древних костоломов и травников...

В общем, глаз положить было не на кого.

А обещали хирургов с умными глазами...

Недалеко от главных чиновников комитета я вдруг заметила зеленоглазую даму, что прибыла на "Котлин" сразу за мной и стала ее разглядывать. Бесспорно, она была красавицей. Гладкие черные волосы над высоким лбом, белая кожа. Но главное - эти странные, пронзительные - цвета бутылки из-под советского пива - глаза. Я не могла издали определить ее возраст: она могла быть и моей ровесницей, и погодком Агеевой. Величественная осанка, чуть снисходительная усмешка. Ну - королева.

Народ у стола как-то перегруппировался, и она исчезла за чужими головами.

- Кира, кто эта дама?- я кивнула в сторону "шишек".

- Которая? Кира проследила за моим взглядом.- А-а, Мэри... Что, зацепила она тебя? Смотри, Светка, она ведь - лесбиянка. Берегись!

- Да кто она?

- Мэри-то? Профессор. Докторскую, между прочим, защитила раньше всех питерских баб-медичек. То есть самая молодая женщина-профессор. Коммерцией занимается. Крупный спонсор. Говорят, что за полтеплохода она деньги внесла. (Из-за этого чиновники из комитета по здравоохранению перед ней на цирлах.) Может, и мы с тобой на ее денежки катаемся. Бога-тая женщина...- Кирка, не договорив, бросилась к другому концу стола: видно, заметила своего пепельноволосого.

Я осмотрелась. Медсестер действительно было много. В лучших своих турецких платьях до пят с Апрашки, в немыслимых боа, громко говорящих, громко хлопающих любому тосту. Мне как-то быстро этот банкет надоел, и я вышла на палубу.

А вот на реке - хорошо. Ночь, хоть и белая, уже наступила. Город остался позади. С берега доносились запахи первой черемухи. Несмотря на плеск волн, соловьи были все равно слышны. Кое-где на берегу мелькали огоньки. Надо же - и здесь люди живут! Хорошо...

И все-таки, если бы я выбирала, где жить, жила бы в Шотландии. Да я вообще уверена, что в той жизни там и жила.

В замке из корнуэльского камня. Бродила среди вересковых лугов (говорят, на Валааме - такие же). Слушала вечерами птиц в зарослях рододендронов. Носила платье из зеленого органди на лиловом чехле (интересно, органди - это что-то вроде креп-жоржета или все-таки панбархат?). И была возлюбленной руководителя богатого и величественного клана. Он мне на волынке играл. А я ему гольфы в цвет основной клетки на юбке подбирала...

Я не заметила, как задремала на белом металлическом стуле у перил, а проснулась от громких голосов и от холода. Наверное, банкет закончился. Надо бы спуститься в музыкальный салон: там, как предупреждала всезнающая Кира, все и начиналось. Первая ночь освобожденных медиков на теплоходе - это вам не фунт изюма. И я, дрожа от ночной сырости (на горизонте уже проступал Орешек), направилась искать где-то внизу свою каюту.

- Замерзли?- грудной женский голос раздался за спиной так неожиданно, что я чуть не выронила ключ.- А вы зайдите на секунду в мою каюту, я вас грогом угощу. Грог, как известно всем,- лучшее средство отогреть душу и кровь в те ночи, когда дует норд-ост с Ладоги.