Дело о физруке-привидении

Между тем дождь все не успокаивался, и вдобавок к сумраку от низких облаков подкрадывалась ночь. Над нами пока не капало, нас защищали верхние площадки лестницы, но мы пожалели, что нельзя развести костер согреться — очень далеко будет виден огонь. И тут нас осенило: можно же подождать до темноты. Станут заметны издалека поселки, где люди включили свет, и действующие трассы, где машины включили фары. Сейчас ведь тоже все уже сидят при свете, просто в сумерках огоньки видны не так далеко, как ночью. И мы увидим границы зоны, и сможем прикинуть наиболее короткий путь, чтобы из нее вылезти. А вылезать попробуем уже утром, отдохнув и по светлому. Ночевать же удобнее всего здесь, как раз крыша есть, и ветер сдувает опротивевших лосиных мух. Кроме всего прочего, такой план не требовал от нас немедленно куда-то идти, а идти нам, честно говоря, не очень-то и хотелось. Мы сидели, прислонившись спиной к решетчатым перилам, и медленно разговаривали о металле. Именно стальные конструкции уже второй раз выручали нас в смысле ночлега. Предоставленные самим себе деревянные стропила и стены стали крошкой. Бетон и кирпич летом набирали влагу в щели и швы, зимой вода замерзала и рвала изнутри самые крепкие камни. Коровник из железобетонных панелей под нашей башней был разморожен кое-где настолько сильно, что мы не хотели заходить внутрь. Один лишь металл сохранился настолько хорошо, что не только не вызывал в нас опасений, но вот уже второй раз позволял ночевать под крышей там, где нормальных крыш вообще не было. Как раз в институте у нас начался курс металлоконструкций, и я рассказывал Степану, насколько разным может быть простое железо. Степан в ответ рассказал, как однажды увидел лунные рельсы — лунный свет отражался в их отполированной колесами поверхности до самого горизонта, и казалось, что от переезда до горизонта тянутся два сияющих белых шнура. Словно там и металла нет — лишь лунное сияние.

Так за беседой мы скоротали время часов до девяти. И действительно увидели огоньки, которых ждали — весь северный край небосвода был ими утыкан. На юге даже отсюда было заметно зарево — освещение гомельских улиц отражалось в низких тучах. На востоке не заметили ничего — или там продолжалась зона, или начинался лес. На западе тоже ничего не увидели. Мелькало что-то, возможно, бакены на Соже, но как-то слишком невнятно, чтобы твердо на эти огоньки надеяться. Мы так и предполагали, что с запада зона будет ограничиваться рекой.

И тут мы увидели, как с юга приближается пока еще неясное светлое пятно. Очень быстро приближается, значит, машина по дороге. Скорее всего, по той самой дороге, по которой мы прошли. А кто может ездить по зоне с включенным светом и не бояться патруля?

Патруль!

Мы хватанули рюкзаки — у нас хватило ума их не распаковывать — и рванули вниз по лестнице так быстро, как только сумели. Прыгали в траву, повиснув на последней ступеньке во весь рост — чтобы от подошв до земли было как можно ближе. Не хватало еще в такой момент ногу подвернуть.

Степан успел сказать еще когда спрыгивали, что побежим вдоль осушительного канала вниз по течению к ближайшему лесу, который на юго-запад от башни. Во-первых, если бежать вдоль самого уреза воды в канале, то сверху практически тебя не заметно. Во-вторых, если пустят собак, то на воде они следа не возьмут. Разве что ветер нанесет на них наш запах, но тут уже ничего не поделаешь, придется рискнуть. В-третьих, бежать по каналу проще — не надо выбирать, куда поставить ногу, вода хоть немного выравнивает дно.

И мы побежали вдоль воды так быстро, как только может бежать уставший человек с небольшим — килограммов десять — грузом на спине. Сверху мы высмотрели, что до леса всего с километр расстояния, значит, бежать семь-восемь минут. Когда небо над головой окончательно заслонили деревья, а шум ветра стал густым и ровным, мы перешли на шаг, потом на легкую трусцу — если нас все-таки заметят, бежать придется долго, и за раз выдыхаться не резон.

Некоторое время спустя мы рискнули подползти к краю канала и поглядеть на поле. Машина подкатила к поселку, но внутрь не полезла: свернула где-то раньше на не замеченную нами объездную дорогу, и ее свет петлял за домами. Неизвестно, патруль ли это на самом деле, но мы решили не уточнять. Во всех случаях, от людей в зоне лучше держаться подальше. Поэтому мы пошли внутрь леса. Теперь мы продвигались в юго-западный угол, к слиянию Сожа и Беседи, куда совсем не хотели. Наш второй план так же рассыпался, как и первый."

5.

— Не понимаю, что на меня нашло, — жаловался Данику Максим, сидя в любимой ямке за корпусом. Они развели маленький костерок и пекли в углях картошку, а тонкая струйка дыма, скрываясь в ольховых верхушках, никому не мозолила глаза. Максим вытащил из жирного пакета очередной пирожок с яблоками:

— Хочешь?

Даник покрутил головой.

— Зациклились на этих привидениях.

— Это на тебя Катька плохо действует.

Максим подавился пирожком, с трудом проглотил:

— Вполне м-возможно.