Дело о 'красном орле' (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

Утром я впервые пришла в дом Карачаевцева. Суровый охранник на входе придирчиво посмотрел на меня, потом позвонил по радиотелефону:

- Марианна Андреевна, к вам!..

Только после этого пропустил меня внутрь лестничной площадки, отделанной мрамором.

Квартира располагалась на втором этаже, где меня препроводили к еще одному охраннику - молодому, нагловатого вида, амбалу.

Марианна Цагашна встретила меня достаточно благосклонно.

- Мне сказали, что вы работали в Российской национальной библиотеке.

- Да,- скромно потупилась я.- Но той Библиотеки больше нет, она прекратила свое существование с тех пор, как на Московском проспекте открылось новое здание.

- Разве там плохо?- рассеянно спросила она.

Я едва не ляпнула, что по помпезности интерьеров оно напоминает лестничную площадку этого дома, но вовремя сообразила, что вопрос был задан скорее риторически и судьба Библиотеки Цаплину не волнует.

- У вас редкий цвет волос. Цвет меди,- задумчиво разглядывая мою шевелюру, сказала Марианна.- Как вы думаете, если я куплю похожую краску, мне пойдет?

Не могу сказать, что Марианна была откровенной красавицей, но некая чертовщинка в ней определенно была. По всему - она умела нравиться и создавать впечатление. К тому же на свои сорок она не выглядела.

Моя новая хозяйка лениво вела меня по квартире, перечисляя обязанности горничной. За 50 долларов в неделю я должна была поддерживать порядок в комнатах, носить белье в прачечную, гладить, поливать цветы, заботиться о сантехнике, готовить полуфабрикаты на ужин, выгуливать таксу по кличке Бакс. Наставления были подробные - поливать пальмы только теплой водой, с особой осторожностью стирать пыль с антикварных часов и безделушек на камине, не позволять Баксику грызть ножки кресел.

Я шла за Марианной и думала о том, что такое можно увидеть разве что в залах Эрмитажа. Не хватало только стеклянных витрин и табличек с названиями экспонатов.

Все остальное, включая наборный паркет и картины в багетных рамках, имелось в изобилии. Здесь был даже зимний сад, где стоял бильярдный стол.

Напоследок Марианна продемонстрировала мне ванную, размеры и сантехника которой потрясли меня, и сказала:

- Надеюсь, Валя, вы справитесь. С завтрашнего дня можете приступать к работе.

***

Узнав о том, что я принята горничной в квартиру Карачаевцева, Агеева ехидно заметила, что белая наколка исключительно подойдет к моим волосам. У Завгородней это известие вызвало иную реакцию.

- На твоем месте, Горностаева, должна была быть я,- сказала она, потягиваясь в кресле.

- Ты это к тому, что Карачаевцев не устоял бы перед твоей неотразимой красотой?- спросила я, глядя на ее безукоризненные ноги.

- А то!- ответила Светка.

Скрипка выглядел грустным и напутствовал меня словами;

- Ты там смотри, опять не учуди чего-нибудь.

Я пообещала, что прыжков с яхты больше не повторится, и подумала о том, что, возможно, Нина Викторовна была права, и иногда Леша бывает "славным".

Обнорский зазвал меня к себе в кабинет и извлек из бара шершавую бутылку коллекционного коньяка:

- Ну, Горностаева, я на тебя надеюсь,- сказал он, наполняя рюмку и подавая ее мне.- Помни, что нужны не эмоции, а факты, без которых у нас ничего не получится.

Постарайся добыть их.

- Андрей Викторович! Вы, кажется, путаете меня с Джеком Бердоном из "Всей королевской рати". Я тоже люблю этот роман и помню, что "всегда что-то есть", но начрев Карачаевцев явно не тянет на судью Ирвина.

С этими словами, которые мне и самой показались немного напыщенными, я залпом выпила коньяк. Он был восхитительным.

***

На следующее утро, собираясь в дом начрева, я вспомнила, что горничная Лолиты в телевизионной рекламе стирает белье "Бимаксом", а потому "Лола всегда прекрасна".

Вряд ли эта информация могла мне сейчас пригодиться, но пути назад уже не было.

Прямо в плаще я прошла в дальнюю комнату и переоделась уже там. Марианна мне позволила пользоваться своим шкафом, и я повесила шелковую красную блузку с воротничком Нины Викторовны на плечики среди вещей хозяйки. Платьев и блузок у Цаплиной было немерено, из гардероба шел стойкий запах ее духов. Я не могла вспомнить французское название, но запах был дорогим и волнующим - из красивой, безбедной жизни.

- Валя, захотите есть, не стесняйтесь.

Все в холодильнике,- крикнула Марианна из душа.

Зря Нина Викторовна считает Марианну капризным диктатором. Мне она показалась очень милой, только грустной и рассеянной.

Дважды с утра она пыталась сварить себе кофе в турке, и дважды кофе убегал на плиту, пока не вмешалась я. Марианна присела за низкий столик в зале с крохотной фарфоровой чашечкой и блюдцем и взглянула на меня с благодарностью.

- Спасибо, вы меня выручили. Я страшная кофеманка, и утром до первой чашки у меня все валится из рук.

- Это - из-за низкого давления,- понимающе кивнула я.