Дело о 'красном орле' (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

- Так. Я смотрела в энциклопедии, носила энтомологам - нет таких. Они жрут обои.

- Это термиты.

- Нет. Эти гады жрут только обои. Чем я их только ни травила! Когда поняла, что бесполезно, я им стала блюдечки с едой ставить, чтоб обои не жрали.

- И что, не едят?

- Нет, только обои,- тетя Лена чуть не плакала.- У Гены из Вологды после ее визита вообще брата убили. У Катерины Ивановны, двоюродной моей сестры, внучку украли. На Бориса, мужа Светланы из Тамбова, набросилась бешеная собака и наехали бандиты. И почти у всех - бытовые неприятности.

- Она всех уже объехала?

- Да, ты последняя.

- Может, ее не пускать?

- И не пытайся. Во-первых, не получится, во-вторых, проклянет.

- Не верю я в эти сверхъестественные штуки.

- Смотри, я тебя предупредила.

Я повесила трубку. Замечательно - личность установлена. Тетушку зовут Геновера, она - ведьма из Крыма. Выгонять ее никто не собирается. Я люблю своих родственников, даже если они из параллельных миров.

- Здравствуйте, тетушка!

На кухне рухнула полка. Кошмар начался.

***

Итак, у меня появилась тетя. Ее не смутило, что в квартире постоянно орут дети, из еды в холодильнике - только кофе и три кабачка, а Модестов старая зануда. "Не хочу вас расстраивать, но я, к сожалению, ненадолго. У меня здесь небольшое коммерческое дельце",- заявила она и согласилась занять любую комнату, какую мы ей предложим.

Пришлось предложить ей нашу с Модестовым спальню, поскольку из детской пришлось бы вынести всю мебель. Больше комнат у нас не было. Мы с Модестовым переехали в детскую к вящей радости малявок и к великой досаде Дениса, которому теперь пришлось спать на полу.

Тетя затащила свои баулы в мою комнату, и через некоторое время из-под двери потянулся легкий дымок благовоний. Я никогда не испытывала пристрастия к этому способу ароматизации помещения, но более зловонных благовоний я никогда не нюхала.

Как бы объективно я ни старалась подойти к личности моей новообретенной родственницы, не придавая особого значения тому, что наговорила мне тетя Лена из Выборга, Геновера мне все больше и больше напоминала ведьму из детских книжек. Длинные белые волосы, раскиданные по черной шали, подведенные глаза с черными стрелками, алые ногти на худых пальцах, изящно придерживающих мундштук с "беломориной".

...Ночью выли кошки. Я не буду скрывать - они и раньше были не особо сговорчивыми существами, но чтобы выть - такого еще не было. По-моему, кошкам вообще не дано природой выть, воют только волки и собаки, да и то над мертвецами. А над кем воют кошки?

- Ну, Нонна, у тебя все не слава Богу.

Мало того, что ты постоянно попадаешь во всякие истории с маньяками, так у тебя еще тетки как снег на голову падают. Это из-за нее кошки и воют,взбунтовался Модестов.

- Может, их связать и вставить кляп?- предложила я.

Модестов высунул голову из-под подушки:

- Нельзя. Они задохнутся.

- Может, им успокоительное дать?

- А у тебя есть?

- Валерьянка.

- Лучше сама выпей.

- Я-то выпью, а дети?

- Надо всем засунуть вату в уши.

На том и порешили. Комплект ваты был выдан всем членам семьи поголовно, включая младенцев.

- Не к добру все это...- сказал Модестов.

Он и сам не предполагал, насколько окажется прав.

***

После того вечера, проведенного вместе со мной в Агентстве, Спозаранник стал каким-то странным. Глеб Егорович выглядел в последнее время очень задумчивым и каким-то печальным. Мне даже показалось, что он меня избегает.

Сегодня мои подозрения подтвердились.

Когда я вошла в "Золотую пулю", то готова была поклясться, что в конце коридора увидела силуэт Спозаранника. Также о его наличии в Агентстве говорил оставленный на столе дырокол. Я пустилась на поиски начальника, но он как сквозь землю провалился.

Его не было ни в репортерском, ни в архивно-аналитическом, ни в буфете. Инспектировать мужской туалет я не стала, а заняла выжидательную позицию в коридоре. И не напрасно. Внезапно из-за закрытой двери расположенного тут же подсобного помещения раздался шорох, и оттуда, осторожно озираясь, высунулась голова Спозаранника.

- Глеб Егорович! А я к вам,- радостно приветствовала я его.

Голова испуганно вжалась в плечи, и дверь с треском захлопнулась. Я постучалась:

- Глеб Егорович. Выходите. Мне надо с вами поговорить.

Ответом мне была тишина.

- Спозаранник! Я тебя все равно достану!- проорала я в замочную скважину. Желание выпустить душу Спозаранника на свободу из гнетущих рамок штабной культуры было так велико, что я перестала соблюдать приличия.

- Железняк! Прекратите безобразничать.

Идите работать,- зашипел начальник.

- Глеб Егорович, выходите. Я вас не трону. Чем вы там заняты?

- Не выйду,- твердо ответил Спозаранник.- Я думаю. А мыслительный процесс иногда требует покоя и уединения. Слышите: по-ко-я.

- Тогда впустите меня, подумаем вместе.- Ради того, чтобы открыть для общества недавно обнаруженную мною душевность Спозаранника, я уже готова была пренебречь своей репутацией. Хотя эта жертва вряд ли была бы востребована - вместе со Спозаранником моей репутации ничего не грозило.

Я принялась костяшками пальцев выбивать на двери любимую мелодию футбольных болельщиков.