Дело о мрачной девушке

Экономка сморгнула слезы и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Естественно, машину не брали из гаража. Ни одна из них не покидала гараж. — Он ударил кулаком в ладонь и резко повернулся к экономке. — Если вы хотите что-то сделать для Фрэнсис Челейн, опять поговорите с Пуркеттом. Подробно все обсудите. Снова вспомните все детали, чтобы при любых обстоятельствах он не изменил своих показаний.

— Вы хотите, чтобы он заявил, что машина оставалась в гараже? — спросила миссис Мейфилд.

— Я хочу, чтобы он сказал правду, но говорил ее уверенно, так, чтобы никто не смог поколебать его, когда он окажется на месте дачи свидетельских показаний в зале суда. Пусть он заявляет, что машина не покидала гараж ни разу за всю ночь, что двери гаража были закрыты и что никто не смог бы выехать на машине из гаража таким образом, чтобы он не услышал.

— Это правда. Он говорил именно это.

— Так вот, если вы хотите помочь Фрэнсис, отправляйтесь к Пуркетту и проследите, чтобы ничто на свете не могло поколебать его.

— Я сделаю все, что нужно, — пообещала она.

— Вы сказали полиции что-нибудь о получении денег от Фрэнсис Челейн? — быстро спросил Мейсон.

— Нет. Я сказала им, что она дала вам деньги, но я не знаю, сколько и в каких купюрах.

Дверь в кабинет жалобно заскрипела — ее явно хотели выломать. Мейсон подошел и открыл замок.

— Какого черта вы ломитесь в мой кабинет? — спросил он суровым тоном.

В комнату влетел коренастый, широкоплечий мужчина с толстой шеей и страшно недовольным видом.

— Я сказал вам, кто я. Я из полиции.

— Мне плевать, будь вы сам Муссолини, — ответил Мейсон. — Вы не имеете права вламываться ко мне.

— Черта с два! Я беру эту женщину под охрану.

Миссис Мейфилд вскрикнула.

— На каких основаниях? — попытался выяснить Мейсон.

— Как важную свидетельницу, показания которой имеют существенное значение в деле об убийстве, — ответил полицейский.

— Почему-то вы ее не брали под охрану как свидетельницу, пока она не зашла ко мне в кабинет, — заметил Мейсон.

— Что вы имеете в виду?

— То, что говорю, — ответил Мейсон. — Вы сидели перед входом в мой офис и следили за ним, пока не пришла миссис Мейфилд. Как только она появилась, вы бросились звонить начальству, и вам приказали взять ее, как важную свидетельницу, пока она еще не успела поговорить со мной.

— Вы очень умны, не так ли? — съязвил полицейский.

Миссис Мейфилд переводила взгляд с одного на другого и наконец сказала:

— Но я ведь ничего такого не сделала.

— Вопрос не в этом, — ответил ей полицейский. — Мы просто хотим, чтобы вы, как важная свидетельница по делу об убийстве, находились там, где вас никто не станет беспокоить и надоедать вам.

— И там, где у вас не будет возможности говорить с кем-либо, кроме представителей окружной прокуратуры, — добавил Мейсон.

Полицейский злобно посмотрел в сторону адвоката.

— Насколько мне известно, вы получили десять тысяч долларов в тысячедолларовых купюрах, которые украли с тела Эдварда Нортона, — заявил полицейский.

— Правда?

— Правда, — злобно ответил представитель закона.

— И, как вы думаете, где они находятся?

— Пока не знаем, но мы это выясним.

— Мы живем в свободной стране, или, по крайней мере, она раньше была таковой. Давайте, ищите.

— Когда мы их найдем, вам предъявят обвинение в получении украденного имущества.

— Для этого вам нужно сделать три вещи, — заметил Мейсон.

— Какие? — решил выяснить полицейский.

— Доказать, что деньги были украдены, доказать, что я их получил, и доказать, что я знал, что они были украдены, когда я их получал.

— Вы теперь знаете, что они краденые.

— Откуда?

— Я вам говорю. Вы поставлены в известность.

— Во-первых, я не признал, что у меня имеются десять тысяч долларов, — начал Мейсон. — Во-вторых, я не собираюсь верить вам на слово.

Полицейский повернулся к миссис Мейфилд.

— Пойдемте. С этим адвокатом мы разберемся позднее.

— Я не хочу никуда идти, — заявила экономка.

— Таков приказ, — ответил ей полицейский. — Вас никто не станет беспокоить. Мы просто разместим вас там, где вы будете в безопасности, пока мы не получим ваше заявление.

Мейсон наблюдал за тем, как мужчина и женщина выходят из кабинета. Его лицо ничего не выражало, но в глазах четко читалась враждебность.

Когда закрылась дверь из приемной в коридор, Мейсон подошел к столу секретарши и обратился к ней:

— Делла, позвони, пожалуйста, в «Стар». Представься. У них работает репортер Харри Неверс. Он меня знает. Скажи редактору, чтобы послал Неверса к нам. У меня есть для него сенсационная новость.

Делла Стрит протянула руку к телефону.

— Ты хочешь, чтобы я именно это сказала издателю?

— Да. Пусть Неверс едет как можно скорее.

— Ты сам будешь говорить с редактором?

— Нет. Он сразу же подключит стенографистку, она запишет мои слова, и они это напечатают, как интервью. Обязательно представься и попроси срочно прислать Неверса. Они, конечно, постараются выяснить у тебя, в чем дело. Отвечай, что ничего не знаешь, а в данный момент меня нет на месте.

Она кивнула и набрала номер. Мейсон вернулся в свой кабинет и закрыл дверь.

15