Дело о мрачной девушке

— Если бы она смогла прийти в редакцию «Стара» и сдаться нам, то мы присмотрели бы, чтобы с ней обошлись как можно лучше, — заметил журналист.

— Нет, — категорично ответил Мейсон. — Вы получаете эксклюзивное интервью и снимки. Это все, что я могу для вас сделать. Она сдастся окружному прокурору, и я хочу, чтобы между нами не оставалось недоговоренностей. Другими словами, я требую, чтобы читателям вы сказали всю правду.

Неверс зевнул и посмотрел на телефон.

— Интересно, секретарша твоя уже дозвонилась или…

Как раз в это мгновение зазвонил телефон и Мейсон схватил трубку. Он услышал возбужденный голос Фрэнсис Челейн:

— Что случилось? Они мне не дают здесь газет.

— Спектакль начинается, — ответил адвокат.

— Что вы имеете в виду?

— Полиция арестовала Роба Глиасона по обвинению в убийстве.

Адвокат услышал, как на другом конце провода охнули от изумления, и продолжил:

— Они идентифицировали трость, которой убили Эдварда Нортона. Она принадлежит Робу Глиасону.

— Но Роб его не убивал! — воскликнула она. — Он заходил к моему дяде, и они страшно поругались, но… Роб забыл свою трость у дяди в кабинете и…

— Это неважно, — прервал ее Мейсон. — Есть шанс, что нас подслушивают. Возможно, полиция посадила своих людей, которые подключаются ко всем моим телефонным разговорам. Вы мне все расскажете, когда приедете в офис. Берите такси, немедленно отправляйтесь ко мне и будьте готовы сдаться полиции.

— Вы хотите сказать, что они и меня арестуют?

— Да, я сам сдам вас под стражу.

— Но они еще не предъявили мне обвинения в убийстве?

— Собираются. И я заставлю их поторопиться.

— А вы должны это делать?

— Вы сказали, что верите мне. Я утверждаю, что должен.

— Я буду у вас примерно через полчаса.

— Жду вас, — сказал Мейсон и повесил трубку.

Минуту спустя он снова связался по внутреннему телефону с секретаршей.

— Делла, позвони в окружную прокуратуру. Я хочу переговорить с Клодом Драммом.

Адвокат повесил трубку и посмотрел на журналиста.

— Послушай, — заговорил Неверс, — ты здесь наступаешь на собственную мозоль. Если ты сообщишь окружному прокурору, что собираешься сдавать девчонку, то они установят слежку за твоей конторой и заберут ее, как только она подъедет к зданию. Они предпочтут сами арестовать ее.

— Именно поэтому, — кивнул Мейсон, — я и хочу, чтобы ты послушал, что я буду говорить представителю окружного прокурора. Чтобы не осталось недопонимания.

Зазвонил телефон и Мейсон снял трубку.

— Алло! Алло, мистер Драмм? Говорит Мейсон. Да, Перри Мейсон. Насколько я понимаю, Робу Глиасону предъявлено обвинение в убийстве Эдварда Нортона?

— Ему предъявлено обвинение, как одному из соучастников, — голос Драмма был холодным и осторожным.

— А есть еще и второй? — спросил Мейсон.

— Да, возможно.

— Обвинение уже официально предъявлено?

— Пока нет.

— Маленькая птичка сообщила мне, что вы хотите назвать Фрэнсис Челейн второй соучастницей.

— И что же из этого? — тем же тоном спросил Драмм. — Зачем вы мне звоните?

— Чтобы сообщить вам, что Фрэнсис Челейн сейчас направляется к вам в прокуратуру, чтобы сдаться под стражу.

На какое-то мгновение Драмм замолчал, а затем спросил:

— Где она сейчас?

— Где-то на пути между тем местом, где была, и вашей конторой — в дороге, — ответил адвокат.

— А она собиралась делать какие-нибудь остановки? — осторожно спросил Драмм.

— Не могу вам ответить.

— Хорошо. Когда она появится, мы будем рады ее видеть.

— А как насчет того, чтобы выпустить ее на свободу под залог? — спросил Мейсон.

— Обговорим этот вопрос после того, как она сделает нам заявление.

Мейсон улыбнулся.

— Я не хочу, чтобы между нами оставалось недопонимание, мистер Драмм. Я сказал вам, что она собирается сдаться под стражу. Заявлений не будет.

— Мы бы хотели задать ей несколько вопросов.

— Прекрасно. Вы можете задавать ей столько вопросов, сколько пожелаете. Она будет только рада, если вы это сделаете.

— А она станет на них отвечать?

— Нет. Отвечать буду я. И говорить буду только я.

Мейсон услышал раздраженный возглас Драмма на другом конце провода и повесил трубку.

Неверс посмотрел на него усталыми глазами.

— Они тебя обманут. Они догадаются, что она обязательно заедет к тебе и пошлют сюда людей, чтобы арестовать ее. Они представят, что она была арестована, а не сдалась полиции.

— Нет, — возразил Мейсон. — Они думают, что она прямо направляется из клиники в окружную прокуратуру. И, в любом случае, ты ведь слышал наш разговор. Это поможет избежать неоднозначного толкования.

Мейсон открыл ящик письменного стола, достал бутылку пшеничной водки и стакан. Репортер отодвинул стакан обратно к адвокату и поднес бутылку к губам. Изрядно отхлебнув, он улыбнулся Мейсону:

— Моя первая жена терпеть не могла мыть посуду, так что я отучился ее пачкать. Понимаешь, Мейсон, у меня было тяжелое утро, уже несколько ночей подряд я не могу как следует выспаться. Если я положу ее в карман, то это поможет мне не заснуть на ходу.

Адвокат протянул руку и взял бутылку у Неверса.

— А если она останется у меня в столе, я точно буду знать, что ты не переборщишь.