Дело о незваных гостях

— Усопшим, что ли? — спросил Постольский.

— Тс-с-с-с! — приложил палец ко рту студент и глупо захихикал. — Они не любят… Не надо их так звать…

— Вы сказали «наши» гости, — вернулся к теме Корсаков. — Кого еще вы имели в виду? Сергея Трутнева?

Иван взвизгнул и сжался в комок, будто ожидая, что сейчас на него накинутся. Выглядел он откровенно жалко, и, в иных обстоятельствах, Корсаков бы подошел поближе и постарался успокоить его, но студент выглядел и пах настолько отвратительно, что побороть себя Владимир не смог. К счастью, истерика прошла довольно быстро, и Зайцев забормотал:

— Чтоб ему… Чтоб ему пусто было! Это из-за него они прицепились. Зря-зря-зря-зря-зря…

— Что «зря»? — спросил Владимир.

— Он у-у-уговорил меня… Попробовать самому… Он очень хорошо умеет уговаривать… А у меня… Сестра, знаете? Сестра в детстве умерла. Он говорил, что теперь мы все исправили, т-т-теперь это безопасно…

Глаза Корсакова недобро блеснули. Он присел на корточки так, чтобы лучше видеть лицо собеседника и повторил:

— «Исправили»? «Теперь безопасно»? А что же, раньше было не так?

— М-м-мы не хотели! — запричитал Зайцев. — Но ведь это открытие! П-п-понимаете?! Настоящее открытие! Мы заглянули на тот свет! Нам нужно было испытывать идеи Трутнева! Если бы мы заикнулись о реальных целях — нас бы подняли на смех! Никто бы не согласился!

— И поэтому вы использовали ни о чем не подозревающих людей, — констатировал Корсаков, поднимаясь. — Скажите, Зайцев, вы знали, что с ним случалось потом?

— Я н-н-не хотел… Но Сергея было не остановить… Он умеет у-у-уговаривать! Я же говорил! Я говорил вам это? Про него?

— Вы знали, что происходило с объектами вашей съемки, да или нет?! — повысил голос Владимир и угрожающе шагнул вперед, оказавшись прямо перед одной из ламп. Его тень взметнулась вверх и закрыла одну из стен.

— Нет! Что вы делаете! Вы впустили ее! — заверещал Зайцев. Разинувшиеся от ужаса глаза студента смотрели куда-то за спину Владимира.

Корсаков и Постольский настороженно обернулись, но кроме них в комнате никого не оказалось.

— Возьми себя в руки! — потребовал Павел. — Здесь никого нет!

— Нет! Она! Она пришла за мной! — завопил Зайцев и прежде, чем друзья успели что-то предпринять, рванулся к окну. Со всей силы студент навалился на раму. Застонало дерево, треснуло стекло. Миг — и Зайцев летел вниз головой с четвертого этажа.

С улицы раздался противный шлепок.

Корсаков и Постольский подбежали к окну и выглянули наружу, хотя и понимали, что поделать ничего уже нельзя. Зайцев лежал во дворе, раскинувшись в изломанной неестественной позе. Кровь на темной, мокрой от дождя земле, была почти не видна.

— Что это было, черт возьми? — спросил Павел.

— Кажется, мы воочию наблюдали последствия запечатления обскурных феноменов по методике господина Трутнева, — ответил Корсаков. — Единственное, чего я пока не понимаю — предлагая сообщнику испытать машину, Сергей был уверен, что действительно исправил все недочеты, или это просто способ избавиться от засомневавшегося сообщника?

— Учитывая все, что мы теперь о нем знаем — я почти уверен во втором варианте.

— Вот и мне тоже так кажется…

К телу студента подбежал перепуганный дворник. Он вскинул голову и заметил высунувшихся из окна сыщиков.

— За городовым, быстро! — приказал ему Постольский. Дворник кивнул и потрусил в сторону улицы.

— У нас есть буквально пара минут, — озабоченно сказал Постольский. — Нужно быстро осмотреть квартиру. Потом тебе нужно будет уйти — полиция явно не будет рада партикулярному лицу на месте преступления.

— Какого преступления? Это же чистейшее самоубийство! Хотя… Ты прав. Мы к нему вломились, а потом он вылетел из окна… Некрасиво получается.

— Вот и я о том же, — кивнул поручик. — Поторопимся.

Они приступили к осмотру. В соседней комнате обнаружилась очередная фотолаборатория, куда проще той, что они осматривали утром в Галерной гавани.

— Там он экспериментировал, — пришел к выводу Корсаков. — Здесь ему это уже не требовалось — формула, похоже, была ясна. Обязательно выясни и запиши названия всех химических веществ, что он использовал.

— Сделаю, — пообещал поручик.

— А это что у нас? — привлек внимание Владимира прямоугольник из фотографической бумаги, лежащий на столе. Он коснулся предмета рукой — и…

Сергей Трутнев улыбается ему прямо в лицо. Он счастлив! Уверен в себе! Говорит, что работа почти закончена и жертвы не были напрасны. Иван не настолько в этом уверен, но друг слишком убедителен и воодушевлен. Они совершили прорыв! Возможно, величайшее их всех научных открытий! Они станут знаменитыми! Не говоря уже о том, скольким людям они смогут помочь. Удостоишь меня честью? Станешь героем первого снимка новой, абсолютно безопасной системы? Ведь мы с тобой вместе! Вместе до конца!

Корсаков перевернул фотоснимок. На нем Иван Зайцев, еще не взъерошенный и запустивший себя, солидно и гордо стоит в углу, на том самом месте, где вскоре превратится в испуганного безумца. А рядом с ним, подняв головку и внимательно рассматривая спутника, застыла девочка лет семи. Которой в этот момент в комнате быть не могло.