Дело о пеликанах

Его охватила паника. Он бросился к лестнице и побежал вниз. Что находилось в номере? Ничего, кроме одежды. Ничего, касающегося Дарби. Он остановился и полез в карман. Записка с адресом отеля «Табард инн» и номером ее телефона была на месте. Он перевел дыхание и медленно спустился в вестибюль.

Ему необходимо найти ее, и быстро.

Дарби сидела в читальном зале на втором этаже юридической библиотеки Эдварда Беннета Уильяма в Джорджтауне. В новом амплуа путешествующего читателя университетских юридических библиотек она находила, что лучшей из них пока является джорджтаунская. Она размещалась в отдельном пятиэтажном здании через двор напротив юридического колледжа на Макдоноу-Хилл. Здание библиотеки было новым и современным. Она быстро заполнялась студентами, озабоченными в это воскресенье выпускными экзаменами.

Она раскрыла пятый том «Мартиндэйла – Хубеля» и нашла раздел вашингтонских фирм. «Уайт энд Блазевич» занимала в нем двадцать восемь страниц. Имена, даты и места рождения, учебные заведения, профессиональные организации, отличия и награды, комитеты и публикации четырехсот двенадцати юристов, вначале компаньонов, затем служащих. Она делала записи в своем блокноте.

Фирма имела тридцать восемь компаньонов, остальные были служащими. Она сгруппировала их по алфавиту и переписала все имена в блокнот. Со стороны она выглядела обычной студенткой, перебирающей фирмы в упорных поисках работы.

Поиски были утомительными, и ее мысли время от времени отвлекались от них. Двадцать лет назад здесь учился Томас. Он был одним из лучших студентов и говорил, что много времени проводил в библиотеке. Писал статьи в юридический журнал. Такая же участь была бы уготована и для нее в обычных условиях.

Смерть была предметом, который она анализировала с различных точек зрения последние десять дней. Кроме тихой смерти во сне, она не могла определить ее наиболее оптимальный вариант. Медленная, мучительная смерть от болезни была кошмаром для умирающего и его близких, но по крайней мере она давала возможность приготовиться и проститься. Неожиданная насильственная смерть была секундным делом и, вероятно, наилучшим исходом для умершего. Однако близкие оставались в оцепенении от шока, со множеством мучительных вопросов: страдал ли он? Какой была его последняя мысль? Как могло такое случиться? А видеть мгновенную смерть своего возлюбленного было выше всяких сил.

Она любила его еще сильнее, потому что постоянно вспоминала его умирающим, несмотря на свои усилия отрешиться и от звука взрыва, и запаха дыма, и зрелища его смерти. Если она переживет эти три дня, то найдет место, где сможет закрыться, плакать и швыряться вещами, пока отчаяние не пройдет. Она решилась прибегнуть к этому и облегчить слезами душу. Хоть это она заслужила.

Дарби запоминала фамилии до тех пор, пока не стала знать об «Уайт энд Блазевич» больше, чем кто-либо другой за пределами фирмы. Скользнув в темноту, она села в такси, чтобы добраться до отеля.

* * *

Метью Барр отправился в Новый Орлеан, где встретился с адвокатом, который передал ему указание лететь в Форт-Лаудердейл и остановиться в одном из отелей. Адвокат не сказал о том, что произойдет в отеле, но когда в воскресенье он прибыл туда, то обнаружил, что номер для него уже заказан. В оставленной на столе записке говорилось, что ему позвонят рано утром. В десять вечера он позвонил Флетчеру Коулу и отчитался о ходе путешествия.

У Коула в голове было другое.

– Грантэм совсем рехнулся. Он и репортер из «Таймс» по имени Рифкин без конца всюду звонят. Это может быть смертельно опасно.

– Они видели дело?

– Я не знаю, видели ли, но то, что слышали о нем, – это точно. Рифкин звонил одному из моих помощников домой и спрашивал, что тому известно про дело о пеликанах. Ничего не знавшему помощнику показалось, что Рифкину известно еще меньше. Я не думаю, что он видел его, но мы не можем быть уверены.

– Черт побери, Флетчер. Мы не можем сладить с кучей репортеров. Эти ребята делают по сотне звонков в минуту.

– Их всего двое. Грантэм и Рифкин. Вы уже поставили Грантэма на прослушивание. Сделайте то же самое с Рифкином.

– Грантэм прослушивается, но он не пользуется ни домашним, ни автомобильным телефонами. Я звонил Байли из аэропорта в Новом Орлеане. Грантэма уже сутки нет дома, но его автомобиль стоит на месте. Они звонили и стучали в его дверь. Он или умер в своей квартире, или незаметно скрылся из нее прошлой ночью.

– Может быть, он мертв?

– Я так не думаю. За ним следили и мы, и фэбээровцы. Мне кажется, он смылся.

– Вы должны его найти.

– Он появится. Он не может отрываться слишком далеко от своего отдела новостей на пятом этаже.

– Я хочу, чтобы вы поставили на прослушивание и Рифкина тоже. Позвони сегодня же Байли и скажи, чтобы начинали, о’кей?

– Да, сэр, – ответил Барр.

– Как ты думаешь, что будет делать Маттис, если узнает, что Грантэм заполучил эту историю и вот-вот запустит ее на первой полосе «Вашингтон пост»? – спросил Коул.