Дело о пеликанах

Ундервуд указал на настольную табличку с его фамилией в золоте.

– Дэвид М. Ундервуд. На этом этаже нет никого по имени Гарсиа. В этой фирме я не знаю никого, кто бы носил это имя.

Грэй хитро улыбнулся. Ундервуд был напуган. Или раздражен.

– Как ваша дочь? – спросил он адвоката.

Ундервуд выходил из-за стола, уставившись на него с возмущением.

– Которая?

Это не сходилось. Гарсиа очень беспокоился о своей маленькой дочке, и если бы она была у него не одна, он бы упомянул об этом.

– Младшая. А как ваша жена?

Теперь Ундервуд находился на расстоянии, которое позволяло ему нанести удар, и продолжал приближаться. Он был явно не из тех, кто боится драки.

– У меня нет жены. Я разведен. – Он поднял левую руку со сжатым кулаком, и у Грэя мелькнула мысль, что он сорвется. Затем он увидел его пальцы, на которых не было кольца. «Ни жены. Ни кольца. Гарсиа обожал свою жену и должен был носить кольцо. Пора сматываться».

– Что вам надо? – требовательно произнес Ундервуд.

– Я думал, что Гарсиа находится на этом этаже, – сказал он, отступая назад.

– Он что, адвокат, ваш приятель?

– Да.

Ундервуд несколько успокоился.

– В этой фирме такого нет. У нас есть Перес и Эрнандес и, возможно, еще один с подобной фамилией. Но Гарсиа я не знаю.

– Ну что ж, это крупная фирма, – сказал Грэй у двери. – Извините за беспокойство.

Ундервуд следовал за ним.

– Послушайте, мистер Грантэм, мы не привыкли, чтобы у нас шныряли репортеры. Я вызову охрану, может быть, она сможет помочь вам.

– Вряд ли в этом есть необходимость. Спасибо. – Грантэм выскочил в коридор и исчез.

Унвервуд сообщил о происшедшем охране.

Грантэм ругал себя в лифте последними словами. Кроме него, в лифте никого не было, и он ругался вслух. Затем он вспомнил о Крофте и начал костерить его. Лифт остановился, и двери открылись. Крофт стоял в вестибюле возле телефонов-автоматов. «Успокойся», – сказал себе Грэй.

Они вышли из здания вместе.

– Не получилось, – произнес Грэй.

– Ты говорил с ним?

– Да, но он оказался не тем человеком.

– Проклятие. Я думал, что это он. Разве не он снят на фотографии?

– Нет. Продолжай поиски.

– Я устал от них, Грантэм. Я…

– Тебе платят, не так ли? Будешь заниматься этой работой еще неделю, о’кей? Дальше я придумаю что-нибудь потяжелей.

Крофт встал как вкопанный на тротуаре, Грэй же продолжал идти своей дорогой.

– Еще одна неделя, и со мной покончено, – крикнул вслед ему Крофт.

Грантэм лишь отмахнулся от него.

Он открыл ключом дверцу стоявшей в неположенном месте «вольво» и понесся в редакцию. Это был неумный ход.

При всем своем опыте он допустил слишком глупую ошибку. В своем ежедневном разговоре с Джексоном Фельдманом и Смитом Кином он не станет вспоминать о ней.

«Фельдман ищет тебя», – сказал ему коллега, и он быстро направился к кабинету главного, где слащаво улыбнулся секретарше, изготовившейся для прыжка. Вместе с Фельдманом его ждали Кин и ответственный редактор Говард Краутхаммер. Кин плотно закрыл дверь и вручил Грэю газету.

– Ты видел это?

Это была новоорлеанская «Таймс», на первой странице которой помещались статья о гибели Вереека и Каллагана и их крупные фотографии. Он быстро прочитал статью под пристальными взглядами присутствующих. В ней говорилось об их дружбе и странной гибели. Упоминалась также Дарби Шоу, которая исчезла. Связь с делом в статье не прослеживалась.

– Полагаю, что кот выпрыгнул из мешка, – сказал Фельдман.

– Это всего лишь завязка, – заметил Грантэм. – Мы могли бы опубликовать все это три дня назад.

– Почему мы не сделали этого? – спросил Краутхаммер.

– Здесь ничего нет. Два трупа, имя девушки и тысяча вопросов, ни на один из которых они не ответили. Они нашли полицейского, который согласился говорить с ними, но он не знает ничего, кроме того, что лежит на поверхности.

– Но они копают, Грэй, – заметил Кин.

– Ты хочешь, чтобы я остановил их?

– Эту историю подхватила «Таймс», – сказал Фельдман. – Завтра или в воскресенье они собираются опубликовать что-то о ней. Насколько они могут быть осведомлены?

– Почему вы спрашиваете об этом меня? Возможно, у них есть копия дела. Маловероятно, но возможно. Но они не разговаривали с девушкой. Девушку заполучили мы. Она наша.

– Будем надеяться, – заметил Краутхаммер.

Фельдман потер глаза и уставился в потолок.

– Скажем, что у них есть копия дела и им известно, что написала это она и что теперь она пропала. Прямо сейчас они не смогут провести проверку материала, но они могут не побояться упомянуть о деле, не называя имени Маттиса. Допустим, что они знают, что Каллаган был ее профессором, среди прочего, и что он привез дело сюда и передал своему другу Верееку. И теперь они мертвы, а она находится в бегах. Это чертовски хороший материал, вам не кажется, Грэй?

– Это очень крупная история, – сказал Краутхаммер.

– Это мелочь по сравнению с тем, что на подходе, – бросил Грэй. – Я не хочу запускать ее, потому что это только верхушка айсберга и она привлечет к нему внимание всех газет в стране. Нам не надо, чтобы тысячи репортеров сталкивались лбами вокруг этой истории.