Дело о похищенных туфельках

В конференц-зал как раз и вошло «тидовище» в сопровождении вечно угрюмого шефа Миллса.

«Э, да они друг друга стоят!» — подумал Флай, увидев суровую, но по-своему прекрасно сложенную женщину лет этак тридцати пяти, в сине-белой полицейской униформе.

— Полиция Северного района, капитан Тидо, — сказала женщина, и на ее лице не появилось даже намека на улыбку.

Как будто кто-то еще не знал, кто она! Кокус «Медоед» Винфи и вовсе попытался съежиться на стуле, но под мрачным шефовым взглядом распрямил плечи, а затем нехотя встал с места.

— Рад приветствовать, — гаркнул он по всей форме.

— Вольно, — сказала капитан Тидо. — Излагайте, что успели намыслить.

И уселась на место Миллса. Тот немного подумал и, придвинув стул, устроился на уголке, справа от полицейской дамы. Агенты наперебой начали делиться соображениями про портрет жертвы и о том, что менталисту необходимо взять след. Лид же молчал. Он думал о том, что не меньше пятисот девушек и молодых женщин прямо сейчас, возможно, находятся в опасности.

ГЛАВА 11, в которой Антония Бреннер остается без жилья и без туфель

Едва придя домой, Тони учуяла этот запах. Он был ей отлично знаком! Сколько раз уже она говорила Мэтту, что ей он не нравится! Сколько просила сменить одеколон, даже сама дарила пару раз что-то получше. Но именно этот запах он предпочитал всем остальным и продолжал использовать, сколько бы «Тончик-батончик» не крутила носиком.

— Мэтт, — позвала Тони.

Партнер выглянул из ее спальни — собственно, это была и гостиная, и кабинет, и столовая, и все остальное, потому что квартирка, снимаемая Антонией Бреннер, была невелика. Прихожая, санузел и все остальное. Дверь-ширма отделяла спальное пространство от кухонного, и только-то.

Вот из-за этой двери-ширмы и высунулся Мэтт — в трусах на босу ногу и с взлохмаченной головой. Это навело Тони на мысли не самые радужные, но она все еще цеплялась за надежду, что партнер просто отсыпался в ее квартире, а не…

— А что ты тут делаешь? — спросил он.

— Это ты тут что забыл? — удивилась Тони. — Я снимаю эту квартиру не для того, чтобы ты здесь ходил в одних трусах! Тебя тут быть не должно.

— Но я здесь, — зло сказал Мэтт, — а тебе советую погулять где-нибудь… часов до одиннадцати.

— Да иди ты… гуляй сам! — вскричала Тони. — И так уже темно на улице, куда еще-то гулять?

— Мэттью, тебе помочь? — мяукнул из-за ширмы женский томный голосок.

Только тут Антония увидела в прихожей туфли. И одновременно с осознанием того, что тут происходит, из-за двери выползла полуобнаженная пухленькая девица с размазанным по лицу макияжем.

— Это моя квартира! Убирайтесь оба! — не выдержав, завопила Тони, но ее уже вытолкнули прочь.

Девушка в гневе стукнула кулаком по двери. Ключ остался там, внутри, как и все имущество, поэтому Тони решила не отступаться. Она пинала, стучала, кричала, звонила, пока на лестничную площадку не начали выглядывать соседи. Сначала молча, затем с претензиями.

— Днем надо с хахалями разбираться, — сказала одна соседка.

— У порядочной муж бы не загулял, — сообщила другая.

— Я себе никогда такого не позволяла, да и супружнику тоже, — поделилась опытом третья.

— А ну не ори, — гаркнул чей-то из них «супружник», обдавая все общество запахом перегара. — Имей к мужику снисхождение, он тебя обеспечивает, пока ты пляшешь, может и погулять немного!

— Мы расстались, — разъяренно зарычала Тони.

— Так тебе и надо, — ответили соседи.

Девушка еще раз лягнула дверь, но никто ей не открыл. Можно было бы, конечно, позвонить из автомата хозяевам квартиры, но не на ночь же глядя?! Тони решила, что придется отложить выяснение о правах на завтра, а сейчас подумать, где провести ночь. Вытерла лицо — ого, оказывается, сколько слез-то набежало! — и спустилась по лестнице вниз. Придется идти к матери, а не хочется!

Уже на остановке, глядя на большие часы, освещенные фонарем, девушка решила — нет, только не к матери. Сил нет выслушивать бесконечные «нашла бы себе нормальную работу» и «только шлюхи со сцены ногами машут». Пешком, невзирая на расстояние, Тони вернулась в танцевальную студию Бато Кея, постучалась, дождалась, пока сторож откроет.

— Потеряла ключи, идти некуда, — сказала почти честно. — Денег на гостиницу нет.

— Позвонить, что ли, просишь? — удивился пожилой сторож.

— Переночевать, — почти шепотом сказала Тони. — Пожалуйста!

— Да ведь негде.

— Я в раздевалке, на скамеечке, — попросила девушка.

Сторож уже, кажется готов был сказать «нет», но, приглядевшись к Тони, покачал головой. Девушка почувствовала, как проворно скользнула по ее щеке маленькая слезинка. Ну нет, только не плакать! Ведь она не для того столько уже сделала в этой жизни, чтобы разнюниться! Она резко дернула головой, и уже думала, что придется уйти, когда сторож вдруг сказал:

— В раздевалке так в раздевалке. Постой, одеяло тебе принесу. Чаю хочешь?