Дело о сбежавшем трупе. Желанный развод. Дело о заботливом опекуне

— Вам не приходилось слышать имя Уильяма Делано? — спросила миссис Энзел.

— Он крупная величина в горном деле?

— Точно.

— Он умер, как мне помнится.

— Шесть месяцев назад. Муж моей сестры, Джон Делано, был его братом. Джон и моя сестра оба умерли. А Мирна, то есть миссис Дейвенпорт, является племянницей Джона и Уильяма Делано.

— Понятно. А теперь объясните мне, какая нужда привела вас сюда.

— Муж Мирны, Эд Дейвенпорт, написал письмо, обвиняющее Мирну в намерении убить его.

— Кому он послал письмо?

— Пока никому. Оставил его адресованным окружному прокурору или начальнику полиции, мы точно не знаем, кому из них; оно должно быть доставлено адресату в случае смерти Эда. В письме он обвиняет свою жену в отравлении Гортензии Пакстон, ее сестры, которая унаследовала бы большую часть состояния Уильяма Делано. У Эда Дейвенпорта хватает наглости далее утверждать, будто Мирна подозревает, что ему известно об этом преступлении, поэтому она, возможно, планирует отравить его. А в случае его смерти он желает, чтобы все тщательно расследовали.

Мейсон с любопытством посмотрел на миссис Дей-венпорт, сидевшую совершенно неподвижно на своем стуле. Один раз, очевидно почувствовав на себе его взгляд, она подняла глаза, но тут же опустила ресницы и продолжала изучать собственные руки в перчатках.

— Каким образом у него могли появиться такие мысли? — спросил Мейсон. — Имеются ли у него какие-то основания для подобного обвинения, миссис Дейвенпорт?

— Конечно нет! — возмутилась Сара Энзел.

Мейсон продолжал смотреть на миссис Дейвенпорт.

Она тоже решила вступить в разговор:

— Я провожу большую часть времени в саду. У меня есть кое-какие опрыскиватели для борьбы с вредителями. Они очень ядовиты. Мой муж болезненно любопытен. Уже дважды мне приходилось его предупреждать, что с подобными составами опасно иметь дело. Возможно, это навело его на такие мысли. Он страшно мнительный, у него вечно появляются дикие идеи, от которых он не может отделаться.

— Он неврастеник, — махнула рукой Сара Энзел, — вечно погружен в мрачные мысли. Следствие алкоголизма. Порой он впадает в ярость, после чего у него и появляются дикие мысли.

— Ситуация крайне сложная, — задумчиво произнес Мейсон. — Мне, естественно, надо познакомиться с ней подробнее. А вы, как я понял, торопитесь на самолет?

— Совершенно верно. Внизу нас поджидает такси. Наш самолет на Фресно вылетает в одиннадцать.

— Возможно, учитывая обстоятельства, вам будет разумнее лететь чуть позже?

— Мы не можем. Эд умирает.

— Вы говорите об Эде Дейвенпорте, муже молодой особы?

— Совершенно верно.

— И он оставил такое письмо, которое в случае его смерти должно быть доставлено властям?

— Да, сэр.

— Это сильно усложняет ситуацию.

— Правда? — воскликнула Сара Энзел.

— Будет лучше, — попросил Мейсон, — если вы постараетесь ввести меня подробнее в курс дела.

Сара Энзел устроилась поудобнее в большом кресле для посетителей, изрядно поерзав, что говорило, скорее, о ее раздражении, нежели о намерении расслабиться.

— Слушайте внимательно, — предупредила она, — у меня нет времени на повторы.

Мейсон закурил, кратко предупредив:

— Мой секретарь, мисс Стрит, стенографирует нашу беседу. Позднее я смогу посмотреть ее записи.

— Уильям Делано был очень богатым человеком. Но и очень одиноким. Два последних года его племянница Хорти, то есть Гортензия Пакстон, жила у него. Он медленно умирал и знал об этом. По его завещанию почти все переходило к Хорти. Она за ним ухаживала. Можете мне поверить, это был адский труд. Хорти написала Мирне, и они с Эдом приехали помочь ей. Вскоре после их приезда Хорти тяжело заболела, а через неделю умерла. В то время Эд Дейвен-порт ничего не говорил, а позднее заявил Мирне, что, по его мнению, Хорти отравили. Типично для Эда Дей-венпорта с его ослиным упрямством и нежеланием прислушиваться к чужому мнению.

— Причина смерти? — быстро спросил Мейсон.

— Перегрузки. Ее смерть явилась ужасным ударом для Уильяма, Хорти была его любимой племянницей. По своему завещанию он намеревался оставить ей четыре пятых состояния и одну пятую Мирне.

— Вам он ничего не оставил, миссис Энзел?

— В конечном итоге оставил. Мы с ним никогда не были особенно близки. После смерти Хорти он изменил завещание.

— Вы, кажется, убеждены, что мисс Пакстон умерла естественной смертью?

— Разумеется, у нее был вирусный грипп, эпидемии которого проходят ежегодно. Ну а Хорти переутомилась и ослабла, не смогла справиться с болезнью.

— Вы виделись с ней перед смертью?

— Да. Я отправилась туда, когда узнала о ее болезни, чтобы помочь. Приехала за три-четыре дня до ее смерти и очень скоро уехала назад. Мы с Уильямом Делано хорошо относились к друг к другу, но он действовал мне на нервы, и мы частенько конфликтовали. Мирна заявила, что прекрасно справится одна, поскольку у них была экономка, и они сразу же наняли для Уильяма сиделку. Посчитала, не слишком я там нужна.

— А когда вы вернулись?

— Вскоре после смерти Уильяма.

— Производили вскрытие после смерти мисс Пакстон?