Дело о смертоносной игрушке

— Предъявляю вам пулю двадцать второго калибра, также приобщенную к делу в качестве улики. Как следует из показаний предыдущих свидетелей, именно эта пуля, была извлечена из тела Мервина Селкирка. Скажите, вы исследовали эту пулю?

— Да, сэр.

— Эта пуля была выпущена из предъявленного вам пистолета?

— Не знаю.

— Не знаете?

— Совершенно верно, сэр, не знаю. Могу сказать, что эта пуля выпущена из пистолета системы «Кольт», но что выпущена именно из этого пистолета, утверждать не берусь.

— Почему же? Ведь обычно можно точно доказать, что пуля выпущена из какого-то конкретного оружия?

— Совершенно верно, обычно так и бывает.

— И как это делается?

— У каждого оружия есть свои характерные отличия, как у человека — отпечатки пальцев, — объяснил Редфилд. — Это глубина, форма, количество порезов в стволе, направление их загиба, угол поворота, который влияет на вращение пули. Сравнивая эти характеристики, мы обычно с высокой степенью точности можем определить, из какого оружия выпущена пуля.

Кроме этих так называемых общих характеристик, есть еще характеристики индивидуальные. К ним относятся небольшие бороздки, хорошо заметные под микроскопом.

Они появляются на пуле после выстрела из определенного оружия, так как внутренняя поверхность каждого ствола тоже имеет чисто индивидуальные шероховатости.

Сравнивая повреждения на пуле, найденной на месте преступления, с повреждениями на пуле, выпущенной из того же оружия во время баллистической экспертизы, обычно и бывает возможно доказать, выпущена ли она из этого оружия или из другого.

— Но в данном случае вы не можете прийти к определенному выводу?

— Именно так.

— Почему?

— Потому что ствол пистолета с регистрационным номером 21323 был искусственно изменен.

— Что вы имеете в виду?

— Не знаю, как это лучше объяснить. Другими словами, кто-то воспользовался небольшим инструментом, скорее всего маленьким круглым напильником, и прошелся им по внутренней поверхности ствола, так что изменились все его характеристики, я имею в виду индивидуальные характеристики.

— Так вот что вы предполагаете!

— Да, по-моему, все произошло именно так.

— И когда, вы думаете, это было сделано?

— После того, как из этого пистолета была выпущена последняя пуля.

— Почему вы так думаете?

— Потому что внутри ствола оставалась металлическая пыль и кусочки стружки, а также были видны следы от напильника, которые бы неминуемо исчезли, если бы из пистолета после этого стреляли.

— Теперь я прошу вас обратить внимание на стреляную гильзу, найденную недалеко от машины с телом Мервина Селкирка и также приобщенную к делу. Я прошу вас сказать, действительно ли эта гильза от патрона, выпущенного из предъявленного вам пистолета?

— Да. Эта гильза от патрона, выпущенного именно из этого пистолета.

— Как вы смогли это определить?

— Путем исследования под микроскопом накола от ударника на капсуле гильзы, а также следов, остающихся на гильзе при откатке затвора.

— Переходим к перекрестному допросу. — Маршалл бросил взгляд на Мейсона.

— Вы проверили, на чье имя зарегистрирован пистолет номер 21323? — спросил адвокат.

— Да, сэр, конечно.

— И кто же является владельцем оружия?

— Мистер Бартон Дженнингс.

— Вы нашли пистолет в доме?

— Да, сэр.

— Так, теперь давайте проверим, правильно ли я понял ваши показания, — продолжал Мейсон. — Если предположить, что моя клиентка убила Мервина Селкирка, она должна была приехать в дом, принадлежавший Бартону Дженнингсу, изыскать какую-то возможность овладеть оружием, принадлежащим также Бартону Дженнингсу, затем незаметно покинуть дом и добраться до загородного клуба «Сан-Себастьян». Далее она должна была выстрелить из пистолета один-единственный раз, и именно этот выстрел оказался роковым для Мервина Селкирка. Потом она приносит и забрасывает в кустарник двадцатипятикилограммовую пишущую машинку, причем проделывает это ночью, в темноте, не споткнувшись о корни, не порвав одежду и не испачкавшись в чернилах. После этого, опять-таки никем не замеченная, она возвращается в дом Дженнингсов, берет тонкий круглый напильник и скребет им внутри дула пистолета, чтобы не дать возможности идентифицировать пулю, а после этого беспечно кладет пистолет под подушку той самой кровати, где сама же и спит и где он будет без труда найден полицией. Теперь, пожалуйста, ответьте мне, совпадают ли перечисленные мною факты с вашими показаниями?

— Протестую, ваша честь, — вскочил Маршалл. — Вопрос сформулирован неправильно. Защитник по-своему интерпретирует показания свидетеля.

— Протест отклоняется, — поколебавшись немного, заявил судья Кент. — Вопрос считается правомерным. Защита спрашивает свидетеля, имели ли место определенные события, не вступают ли его показания в некоторое противоречие с имеющимися в распоряжении суда вещественными доказательствами или известными суду фактами.

Вопрос был задан свидетелю, чтобы прояснить или дополнить его показания как эксперта. Поэтому я считаю этот вопрос существенным и подчеркиваю еще раз: мистер Редфилд является не только свидетелем, но и экспертом по баллистике.