Дело о стаях (СИ)

— Не ходи, — шепчет Слава, прекрасно зная, что значит янтарь в глазах Демида.

— Я должен… они…

— Ты не успеешь, — севшим голосом шепчет Слава, чувствуя, как застывает в горле ком.

«Ты уже не успел».

Он лишь сильнее сжимает руки, удерживая напряженного Демида на месте.

— Ты…

Слава замолкает, так и не договорив…

— Демид, возьми за поясом, — требует Слава и сам себя не слышит.

Слишком громко в груди грохочет сердце, перекрывая любые звуки отзвуком-пульсом в ушах.

— Ну! — понукает он, не отводя взгляда от охотников. И только благодаря этому успевает заметить движение Потапа, дёргаясь и поводя стволом в его сторону.

— Не советую, — качает головой он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более уверенно и равнодушно. — Палец, знаешь ли, дёрнуться может и бум.

— Нас двое, ты один. Псина тебе не поможет.

Слава усмехается, чувствуя, как приподнимается на спине куртка, а следом из-за пояса исчезает пистолет.

Всего шаг в сторону и рядом с ним наконец-то встаёт Демид.

— Он волк, — поправляет Слава, страстно желая узнать в порядке ли Аня, но понимая, что сейчас не время для этого вопроса.

— Псина. Бешеная, — повторяет Потап, и Слава едва сдерживается от выстрела.

«Не убивать» — напоминает он себе, давя растущее внутри искушение. Ведь никто не узнает, если он нажмёт на спусковой крючок. Это даже не его оружие.

«Всего лишь спор двух охотников зашедший слишком далеко» — нашёптывает что-то тёмное внутри и Слава облизывается. Но всё равно не стреляет. Потому что за спиной напуганная и усталая Аня, потому что Демиду не понравится, если он обагрит руки кровью. Не так.

«А иначе не выбраться» — нашёптывает всё тот же голос.

— Чего у вас там? — кричит Влас снаружи и Слава от неожиданности едва не совершает непоправимого.

— Порядок, — внезапно отзывается Герман. — Оставайтесь снаружи.

— Предлагаю разойтись мирно.

Это глупо, это неправильно. Слава прекрасно знает, что упустит свой шанс их прижать, если охотники сейчас уйдут. Однако другого варианта он не видит.

«Сначала Аня. Живая, здоровая и целая. Потом я их достану. Обещаю, что достану тебя Герман».

— Кончай их и пошли, — недовольно ворчит Потап. — Тут делов на три выстрела.

— Нет! — Герман почти рычит, отвлекаясь на мгновение от них, чтобы обернуться к Потапу. — Он нужен мне живым!

Слава пользуется этим замешательством, всё-таки нажимая на спусковой крючок, но целясь в ноги, а не в грудь. Только вместо хлопка выстрела звучит щелчок осечки. И этим уже пользуется Герман.

Время ускоряется, однако Славе кажется, что это он сам наоборот замедлился.

Он не успевает перезарядить пистолет, как плечо обжигает, а следом приходит боль. Звуки сливаются в общую какофонию: крики за окном, выстрелы, болезненный рык Демида, мат Потапа. Герман дёргает Славу за раненую руку, вызывая в той новую вспышку боли.

Его разворачивают, а в следующий момент Слава уже летит назад, впечатываясь спиной в крепкую жёсткую грудь, а под подбородок упирается ствол.

— Шаг и я вынесу ему мозги, — ласково обещает Герман и припавший на колено полуобратившийся Демид замирает.

— Ты говорил, что я нужен тебе живым, — облизываясь, усмехается Слава и пистолет давит сильнее заставляя задрать голову и заткнуться.

— Потап, уходим.

Страх смешивается с облегчением, и Слава на мгновение прикрывает глаза.

Он понятия не имеет, почему они уходят, но Демида оставили живым. Он позаботится об Ане и выведет её отсюда. Обязательно.

Щеки касается холодный ветер, и Слава шумно втягивает носом свежий воздух.

Здесь нет ступеней, даже приступка, поэтому выйти удаётся без проблем. Слава уже собирается попросить не давить так и позволить хоть немного опустить голову, он ведь не будет сбегать, когда голос Германа заставляет распахнуть глаза и скосить взгляд в сторону.

— Вы нас пропустите и мы уйдём. Тогда никто не пострадает. — Жёстко, холодно, самоуверенно.

Перед ними, насколько удаётся рассмотреть Славе, ощетинившиеся оружием люди. Немного, но их вполне хватило, чтобы повязать оставленных снаружи охотников.

— Руслан, Руслан, я-то думал ты хороший охотник, правильный, — цокает языком, насмехаясь, Герман и Слава понимает, что они пришли. Сабина получила его сообщение.

— Отпусти его, — твёрдо и спокойно требует Руслан, на что Герман только усмехается.

— Он мой билетик на свободу. Так что нет. Тем более не думаю, что вы в ответ отпустите моих людей.

Герман лишь крепче сжимает пальцы на плече, том самом, которое вспорола пуля, и которое не так давно пострадало от языка Таутай-лак. Слава шумно сглатывает, морщась от боли. «Мушка» тут же царапает кожу на горле.