Дело о сумочке авантюристки

– Я попросил Салли Медисон позвонить одновременно в полицию и Дрейку, – ответил за Дрейка Мейсон.

– Что? – резко спросил Дрейк. – Кто звонил в полицию?

– Салли Медисон.

– А я думал, его жена.

– Нет. Его жена была на грани истерики. Звонила Салли Медисон.

– А для чего вам понадобился Дрейк?

– Вызвал его на помощь.

– Какого рода?

– Чтобы он осмотрелся здесь. Может, обнаружит что-нибудь любопытное.

– К чему это? Вы представляете чьи-либо интересы?

– В противном случае я бы не явился к Фолкнеру в столь поздний час.

– А что вы скажете о некоем Стаунтоне, у которого находятся украденные рыбки?

– Он заявляет, что тот сам дал их ему на хранение.

– Фолкнер официально заявил полиции, что они украдены.

– Знаю.

– И говорят, вы были здесь, когда Фолкнер сделал это заявление.

– Совершенно верно. Дрейк тоже был здесь.

– Ну, ладно. А что вы сами думаете об этом? Украдены рыбки или нет?

– Не знаю, сержант. Я никогда не имел дело с золотыми рыбками.

– Какое это имеет значение?

– Может быть, никакого, а может, и огромное.

– Боюсь, я вас не понимаю.

– Предположим, кто-то стоял на стуле с половником в руке, к которому была прикреплена палка четырехфутовой длины, и пытался извлечь рыбок на поверхность, чтобы потом поймать их и бросить в ведро. Следует учесть, что высота аквариума четыре фута.

– Я все еще не совсем понимаю вас, – удивленно заметил сержант Дорсет. – Какое это может иметь значение?

– Может быть, никакого, а может, и огромное, – повторил Мейсон. – Насколько я помню, сержант, высота кабинета составляет девять с половиной футов, а аквариум возвышается над полом приблизительно на три фута и шесть дюймов. Сам аквариум, как я уже сказал, четырехфутовой высоты.

– Что за ахинею вы несете, черт вас возьми! – рассердился Дорсет.

– Это не ахинея, а сопоставление размеров, – спокойно возразил Мейсон.

– И опять я не понимаю, какое это может иметь значение.

– Вы спрашиваете мое мнение, были украдены рыбки или нет, не так ли?

– Да.

– И уликой, свидетельствующей о том, что они были украдены, является серебряный половник с привязанной к нему четырехфутовой палкой?

– Ну да. Что же здесь необычного? Что вам не нравится в этом способе вылавливания рыбок?

– Только то, – ответил Мейсон, – что таким половником можно было бы выловить рыбок лишь в том случае, если бы они плавали почти у поверхности, поскольку уровень воды в аквариуме возвышается над полом на семь футов и пять дюймов.

– Вот как? – удивился сержант Дорсет. – В его голосе появилась заинтересованность, но лицо тем не менее хранило выражение скептического сарказма.

– Да, – продолжал Мейсон. – Опустить такой половник на палке можно только под определенным углом, но вытащить-то ее нужно вертикально, иначе рыбка ни в коем случае не останется в нем. А теперь, если вы вспомните, что высота комнаты девять с половиной футов, то поймете, что ваша палка с половником уткнется в потолок уже тогда, когда будет наполовину погружена в воду. И что делать? Если вы измените вертикальное положение палки, рыбка тотчас выскользнет.

До Дорсета наконец дошло. Он хмуро посмотрел на Мейсона и спросил:

– Значит, вы считаете, что рыбок никто не украл?

– Я этого не сказал. Я лишь заметил, что для кражи этих рыбок половник с четырехфутовой палкой – неподходящий инструмент.

Дорсет с сомнением покачал головой:

– Все это понятно, но ведь палкой можно приподнять рыбок повыше, а потом достать их рукой.

– С глубины два фута? – спросил Мейсон.

– А почему нет?

– Даже если нам и удастся подтащить рыбок близко к поверхности, неужели вы думаете, они дадутся вам в руки под водой. Попробуйте, сержант, проведите эксперимент; я уверен, вам это не удастся.

– Что ж, хорошо, Мейсон, – сказал Дорсет. – Мысли у вас неплохие. Нужно только проверить размеры.

– Имейте в виду, я ничего не утверждаю. Просто высказал предположения.

– Когда вам пришла в голову эта мысль?

– Почти сразу же после того, как я увидел немного выдвинутый из ниши аквариум и половник с палкой, валявшийся на полу.

– Почему вы ничего не сказали полиции, когда она прибыла на вызов Фолкнера?

– Меня ни о чем не спрашивали.

Дорсет на мгновение задумался, а потом неожиданно переменил тему разговора:

– Что вы скажете об этом Стаунтоне?

– Салли Медисон считает, что рыбки те же самые.

– Вы разговаривали с мистером Стаунтоном?

– Да.

– И он сказал, что Фолкнер сам дал ему этих рыбок?

– Да.

– С какой целью?

– Не знаю.

– Но вы собственными ушами слышали заявление Стаунтона, что Фолкнер дал ему рыбок?

– Да.

– Он сказал когда?

– Вечером того самого дня, когда Фолкнер заявил полиции, что рыбки украдены; кажется, в среду. Час он точно назвать не мог.

Дорсет задумался. В этот момент из-за угла дома выехала машина и остановилась у дома Фолкнеров. Из машины выскользнула женщина – еще до того, как шофер успел затормозить. Женщина сунула ему деньги и поспешила к дому. Ей преградил дорогу полицейский.

– Сюда нельзя.

– Я – Адель Файербэнкс, подруга Джейн Фолкнер. Она звонила мне и просила приехать.