Дело о светящихся пальцах

– Мистер Мейсон, я расскажу вам всю правду, все как было. Меня крайне обеспокоило, что большое предложение в конце завещания не было закончено. Когда вы указали мне на это, я тут же сообразила, что если что-нибудь непредвиденное произойдет, то… в конце концов, это что-то случилось, мне передали по телефону, что Элизабет отравлена. Я выскочила из вашего офиса как метеор, схватила такси, примчалась домой и сразу же направилась в комнату Элизабет. Она была слаба, очень слаба. Она уже агонизировала и страшно страдала, но была в полном сознании. Я приказала всем удалиться и оставить меня с ней наедине. Когда мы остались одни, я сказала: «Элизабет, мистер Мейсон указал на то, что завещание носит незаконченный и сомнительный характер, так как ты забыла поставить точку в конце всего текста». Затем я взяла ручку и протянула ее ей.

– Она взяла ее?

– Ну я… она в тот момент была очень слаба.

– Взяла ли она ручку, когда вы протянули ее?

– Я вложила ей в руку.

– А потом что вы сделали?

– Я держала завещание близко к ней, чтобы она могла бы поставить точку в соответствующем месте.

– Подняла ли она голову с подушки?

– Нет.

– Как же она видела, куда поставить точку?

– Я направляла ее руку.

– Понимаю, – сухо заметил Мейсон.

– Но она понимала, что делалось.

– Мне нравится, как вы все это излагаете, – сказал адвокат. – Вместо того чтобы сообщить «она понимала, что делает», вы заявляете «она понимала, что делалось».

– Ну тогда, она понимала, что делает.

– Вы по-прежнему говорите неправду об этом завещании, – укоризненно промолвил Мейсон.

– Что вы имеете в виду?

– То, что ваша версия, мягко говоря, не совсем правдоподобна.

– Мистер Мейсон, почему, как вы можете заявлять мне такое?

– Потому что вы разговариваете с юристом. И давайте бросим эти детские штучки, а попробуем поговорить как взрослые люди.

– Я не понимаю, что вы этим хотите сказать.

– Это завещание не было закончено, когда вы пришли с ним ко мне в бюро, и вы это знаете.

– Ну конечно… конечно, оно теперь закончено.

– Почему Элизабет Бейн прервалась, когда писала это завещание?

Виктория Брэкстон замешкалась. Ее взгляд забегал по комнате, словно ища, куда бы спрятаться.

– Говорите, – голос Мейсона был безжалостен.

– Если уж вы так хотите это знать, – выпалила она, – Элизабет как раз писала завещание, когда Джорджиана открыла дверь и заглянула в комнату, спросив, чем она могла бы быть полезной.

– Это уже лучше, – сказал адвокат. – Что потом случилось?

– Элизабет не хотела, чтобы Джорджиана узнала, что она готовит завещание, поэтому она сунула листок бумаги под простыни. Джорджиана осведомилась, как идут дела и справляемся ли мы, а я сказала, что все нормально и пусть она не беспокоится.

– А что потом?

– Затем она пошла к себе в комнату. Пока мы с ней разговаривали, Элизабет, закрыв глаза, как-то странно затихла, и, подойдя к ней, я, к своему удивлению, обнаружила, что она попросту уснула. Ну прямо невезение какое-то! Ну и что мне оставалось делать? Я высвободила ручку из ее пальцев, но не стала доставать лист бумаги с завещанием, так как боялась разбудить ее. Решила подождать, пока она проснется, и затем уже достать его из-под простыней. Ну а потом я была уверена, что Элизабет закончила завещание, так как она перестала писать текст за добрых две минуты до неожиданного прихода Джорджианы.

– И когда вы вновь достали завещание?

– Это произошло тогда, когда она проснулась, то есть в полседьмого утра. Я тут же дала ей эти злополучные таблетки, она запила их водой из стакана, но захотела кофе, сразу же после лекарства, поэтому я позвонила в звоночек и попросила экономку принести кофе. Примерно в это же время заступила на дежурство дневная сиделка. У меня было время лишь на то, чтобы вытащить завещание из-под простыней. Элизабет наблюдала за моими действиями, улыбнулась, кивнула и сказала: «Правильно, Викки». Я поэтому поняла, судя по ее виду, что она закончила его. Мистер Мейсон, теперь это по-настоящему честная перед богом правда.

– Почему вы не рассказали мне об этом раньше?

– Потому что боялась: вы могли бы подумать, что… ну вы могли бы подумать, что завещание действительно не закончено.

– А никто в комнату не заходил после того, как Нелли положила эти таблетки на блюдце?

– Никто.

– Мы отвезем вас в аэропорт, – сообщил Мейсон. – Я хочу, чтобы вы улетели первым ближайшим рейсом в Гонолулу. Я хочу также, чтобы с борта самолета вы направили телеграмму окружному прокурору о том, что некоторые неотложные деловые обязательства, связанные с поручениями вашей покойной сестры, заставили вас спешно вылететь в Гонолулу, что вы будете поддерживать контакт с ним и что он может рассчитывать на ваше сотрудничество, но дела покойной Элизабет Бейн настолько серьезны, что ваш адвокат посоветовал вам сразу же вылететь в Гонолулу.

– Но какие дела?

– У вашей сестры есть недвижимость в Гонолулу, не так ли?

– Да. Масса. Мы живем в одном из ее коттеджей. У нее их там целая сеть.

– Вам вовсе не обязательно рассказывать всем, какие у вас дела.

– Но, боже мой, что я буду делать, когда доберусь туда?

– Туда вы не доберетесь.