Дело о тонущем утенке

— Уехал на Побережье, приобрел дело, вернее, долю в деле по обслуживанию автомашин, владел несколькими участками для платных стоянок. Этим он занимался несколько лет. После сменил еще с полдесятка профессий. В его жизни есть какой-то провал. Я ничего не смог о нем узнать за период с тридцатого по тридцать пятый год. Однако я не думаю, чтобы он снова возвратился в Витсбург-Сити.

— Раздобудь его отпечатки пальцев, Пол! Узнай, не сидел ли он когда-либо в тюрьме. Возможно, в офисе коронера[1] имеются отпечатки его пальцев.

Дрейк решил, что пора и ему все знать до конца.

— Послушай, Перри, я смотрю, тут дело не только в одной интуиции. Перестань напускать на себя важность и таинственность, выложи мне все, что тебе известно!

— К сожалению, пока еще ничего, Пол. Но я могу тебе рассказать о тех вещах, на основании которых я разрабатываю свои версии. Пойми, приступая к этому делу, я исходил из версии, что мой клиент невиновен. Поэтому сделать предположение о поездке Корины Хассен в Рино было совсем нетрудно. Далее. Если Эйдамс говорил правду и Лэтвелл действительно намеревался убежать с ней туда, тогда совершенно очевидно, что должно было произойти нечто такое, что спутало все их карты… и планы. В результате этого нечто был убит Дэвид Лэтвелл. Мне кажется, вполне естественно допустить, что по той же причине была убита и Корина Хассен.

— На трупе не было никаких следов насилия, — возразил Дрейк. — Молодые люди, катавшиеся по озеру на каноэ, совершенно случайно обнаружили ее труп в прозрачной воде. Они в испуге поспешили к шерифу, ну и труп вытащили. Каким-то образом выяснили, что она приехала из Рино. Тело отвезли туда, сделали фотографии. Жюри коронера[2] вынесло вердикт о самоубийстве.

— И все же это могло быть убийство, — предположил Мейсон.

Дрейк немного подумал.

— Ну, насколько я понимаю, вовсе не Милтер собирался заняться шантажом и вымогательством, а Бурр и его супруга, которые прицепились к Визерспуну с намерением как следует его пощипать. Но я не вижу, каким образом это может нам помочь, Перри. По-моему, это лишь еще один, дополнительный мотив для убийства. Визерспун попал в затруднительное положение и…

Он замолчал, услышав легкий стук в дверь и голос Деллы Стрит:

— Могу я войти, шеф? Вы в пристойном виде?

— Вполне, можешь входить, — ответил Мейсон.

Делла Стрит заглянула в дверь.

— Она здесь…

— Лоис Визерспун?

— Да.

Чего она хочет?

— Немедленно видеть вас… как я понимаю, она приняла окончательное решение. Полагаю, собирается все и немедленно выложить.

— Боже, какая курица!.. Ну да ладно, веди ее сюда, надо с этим покончить. Хотя нет, я приму ее в гостиной.

Лоис вскочила с кресла, как только он со своими помощниками вошел в гостиную, и сразу же выпалила:

— Я хочу поговорить с вами наедине.

— Можете совершенно спокойно выкладывать все в присутствии этих людей, — сказал Мейсон, указывая на Деллу Стрит и Пола Дрейка.

— Дело касается того утенка, которого вы заставили меня поместить в машину Марвина. — Лоис вздохнула. — Сейчас мне кажется, им удастся подвести отца также и под убийство Милтера. Значит, утенок приобретает особое значение. Я не намерена молча наблюдать, как моего отца…

— Я вас не обвиняю, можете не оправдываться.

— Я расскажу им все про утенка. Вы-то понимаете, к чему это приведет?

— К чему?

— Я крайне сожалею, что сделала это… Из-за себя, из-за папы, из-за вас.

— А почему вы жалеете меня?

— Потому что у вас будут большие неприятности! Здесь вам такого не простят.

— Почему?

— Но ведь это подтасовка доказательств. Я плохо знакома с законами, но я убеждена, что это противоречит закону. И в любом случае речь может идти о нарушении профессиональной этики.

Мейсон закурил сигарету.

— А как вы относитесь к хирургии? — поинтересовался он.

— Что вы имеете в виду?

— Иногда приходится идти на сложную хирургическую операцию ради спасения жизни человеку. Этот случай из разряда «юридической хирургии».

— Разве это не противозаконно?

— Возможно, противозаконно.

— Значит, у вас будут неприятности, если я расскажу?

— Вне всякого сомнения. Ее глаза стали мягче.

— Мистер Мейсон, вы вели себя в высшей степени благородно. Я не знаю, почему вы заставили меня это сделать… хотя нет, знаю. Вы сочувствовали Марвину, и потом, мне кажется, вы что-то скрываете от меня.

— Как раз об этом я и — хочу с вами поговорить. Садитесь. Давайте выпьем по коктейлю, покурим и потолкуем.

— Коктейль излишен, а вот сигарету я выкурю с удовольствием.