Дело о Ведлозерском феномене

Я включил рацию и рассказал об увиденном Виктору Анатольевичу. Он тоже не смог объяснить мои наблюдения и ограничился пожеланием проявлять максимальную осторожность.

Я продолжил спуск. Внизу меня ожидало новое открытие.

Пол пещеры, гладкий и скользкий, оказался подозрительно ровным, что сразу навело меня на мысль о его искусственном происхождении. А стоило мне оглядеться, как эта мысль превратилась в уверенность: посреди пола возвышалось странное каменное сооружение, при взгляде на которое по спине у меня побежали мурашки. Направив на него фонарь, я несколько раз обошел вокруг.

Передо мной был прямоугольный каменный постамент со сторонами метр на метр и высотой в половину человеческого роста. Все грани ровные, гладкие, словно отшлифованные, с вкраплениями все тех же бледно-желтых минеральных отложений. На постаменте стояла фигура, образованная двумя вытянутыми эллипсоидами, соединенными друг с другом тонкой перемычкой. В отличие от постамента, они имели грубую поверхность со множеством каверн и глубоких борозд, расположенных хаотично. Я внимательно осмотрел основание каменной глыбы — никакой щели, словно он вырос прямо из пола. То же самое было и с геометрической композицией на нем.

Я включил рацию.

— Виктор Анатольевич, я кое-что нашел. Сейчас поднимусь за фотоаппаратом. Прием.

— Ждем. Осторожней там.

Напоминание было излишним. Мрачное черное сооружение насторожило меня и, честно говоря, напугало. Сам не знаю, почему. Даже если оно рукотворное, то в его появлении нет ничего из ряда вон выходящего. Просто много лет назад кто-то спустился в пещеру и изваял это… нечто. Но зачем? И откуда такие странные формы? Никогда раньше я не слышал ни о чем подобном. Зачем мог понадобиться каменный монумент под землей?

Я подошел к лестнице и стал поспешно подниматься, инстинктивно стараясь производить как можно меньше шума. Благополучно добравшись до штольни, я еще раз осветил фонарем пещеру. Что-то в очертаниях монумента показалось неуловимо знакомым, но, как я ни силился вспомнить, озарение не приходило. Я погасил фонарь и полез вперед, к свету.

Мой рассказ заинтересовал Виктора Анатольевича настолько, что он даже на минуту отвлекся от приемника.

— Постамент, говоришь. Странно, странно.

— Сейчас я его сниму.

— Отродясь о таком не слышал! — заявил Гена. — А ведь я, считай, сторожил.

Я взял фотоаппарат и опять полез в штольню. Лаз уже успел наполниться свежим воздухом, но стоило спуститься в пещеру, как атмосфера снова сделалась густой и душной. Слабый характерный запах казался знакомым, я где-то уже сталкивался с таким, причем совсем недавно. Чуть сладковатый, тошнотворный — запах головной боли и бессонной ночи. Воспоминание вертелось где-то у самой поверхности. Я закрыл глаза… и вспомнил. Точно! Стоило только отрешиться от пещеры, как воспоминание пришло само собой — так пахло в доме у Федора Петровича в первые две ночи, которые я провел с закрытыми окнами.

Открытие так взволновало меня, что я даже позабыл о загадочном постаменте, который собирался фотографировать. Между стариком и пещерой явно наметилась связь, и связь волне материальная. Но Федор Петрович утверждал, что ничего не знает о подземелье. Любопытно. Очень любопытно.

Я закончил спуск, вытащил фотоаппарат и заглянул в видоискатель. Луч фонаря, который я положил на пол, направив вперед, осветил постамент и небольшую часть стены за ним с отчетливо видимыми желтоватыми отложениями. Я сделал пробный кадр без вспышки с большой выдержкой. Очертания предметов немного смазались, здесь требуется штатив, но цвета получились очень хорошо. Это может оказаться полезным. Теперь нужна четкая картинка. Я выдвинул вспышку, прицелился и нажал на спуск.

На долю секунды пещера наполнилась ярким светом, и в это мгновение мне показалось, что фигура на постаменте двинулась. Внезапно навалилась жуткая головная боль, ноги ослабли и подогнулись, я прижал к себе фотоаппарат и медленно сполз по стене.

Наверное, на какое-то время я потерял сознание. Когда я снова открыл глаза, то увидел Виктора Анатольевича. Он смотрел испуганно.

— Ты где был? — спросил он, увидев, что я зашевелился.

— Со мной все в порядке, — произнес я, стараясь подняться на ноги. — Просто…

— Где ты был? — настойчиво, тщательно выговаривая слова, повторил Виктор Анатольевич.

Вопрос показался мне возмутительно неуместным, а нажим, с которым Виктор Анатольевич повторил его, заставил меня разозлиться.

— Здесь я был! Вот тут, где сейчас стою!

Меня мутило, ныли мышцы. Больше всего на свете хотелось выбраться отсюда и вдохнуть свежего озерного воздуха. Виктор Анатольевич не ответил. Он еще несколько секунд настороженно меня разглядывал, потом кивнул, обхватил меня за плечи и повлек за собой к веревочной лестнице. Какая-то мелкая тварь скользнула возле ноги и громко зашипела. Я отпрянул, но Виктор Анатольевич потянул вперед.

— Давай, иди, не останавливайся. Ты по лестнице сможешь?