Дело о Ведлозерском феномене

Тварь исчезла в темноте, но теперь я боялся ступать на пол. Несмотря на настойчивые тычки нашего химика, я упрямился и медленно, насколько это было возможно, опускал и поднимал ноги.

Мне показалось, что в пещере стало гораздо темнее.

— Фонарь погас, — сообщил я.

Мне не ответили.

— Геннадий! — закричали где-то рядом. — Он не поднимется. Тяни! Я буду страховать.

Мне сдавило живот. Чьи-то руки обхватили меня, пытаясь смять, вывернуть наизнанку. Я вцепился в них и, рыча, принялся отрывать от себя. Они оказались сильнее — рванули вверх так, что перехватило дыхание, и ноги оторвались от земли. Я наугад лягнул темноту и снова потерял сознание.

Почувствовав холод, я открыл глаза. Виктор Анатольевич усердно поливал меня водой, бормоча под нос какие-то причитания. Это выглядело так забавно, что я затрясся от смеха.

— Ну слава Богу! — облегченно вздохнул Виктор Анатольевич. — Я уж думал все — труба.

— Что со мной случилось? — проговорил я. Язык слушался плохо, челюсти с трудом двигались, сильно кружилась голова. — По мне будто машина проехала.

— Пить хочешь? — спросил он.

Я кивнул. Налив мне чая из термоса, он спросил:

— Ты что-нибудь помнишь?

— Что помню?

— Что там с тобой стряслось?

Я нахмурился, пытаясь совладать с бардаком в голове. Очень трудно было сосредоточиться. Едва я ухватывал какое-нибудь воспоминание, как оно выскальзывало и присоединялось к чехарде мыслей и образов. Впервые в жизни я испытывал что-то подобное. Пустая, гулкая, совершенно непригодная голова.

— Я спустился в пещеру…

— Так.

— Сфотографировал камень…

— Так.

Я посмотрел на Виктора Анатольевича с недоумением.

— Это все.

Гена и химик напряженно переглянулись.

— Да в чем дело-то? Что вы друг на друга коситесь?

— Продышался, — сказал Гена. — Это очень хорошо.

Виктор Анатольевич поднес руку к моим глазам.

— Смотри на часы.

Я посмотрел. Цифры на маленьком экране показывали 16:39. Мысли путались, пришлось обхватить голову руками, чтобы сосредоточиться.

На остров мы приплыли утром и оказались на поляне около одиннадцати часов. Еще примерно час ушел на приготовления. Значит, во второй раз я спустился в пещеру около половины первого — часа. А это значит, что я пробыл там… три с половиной часа.

— Не может быть!

— Вот и мне так кажется, — отозвался Виктор Анатольевич.

— Но я не мог пробыть там столько времени! Я ясно помню, как нажал на кнопку фотоаппарата, потом была вспышка, а потом я увидел вас! Вот и все.

Виктор Анатольевич воздержался от комментариев и поведал мне о том, что творилось наверху, пока я был в пещере. Слушая его, я не верил собственным ушам.

Спустя несколько минут после того, как я во второй раз спустился к монументу, наверху перестал работать радиоприемник. Трансляция вдруг прервалась, и из динамиков полился громкий шум помех. Раздосадованный этим обстоятельством, Виктор Анатольевич трудолюбиво прочесал весь диапазон, на который была способна простенькая машинка, но так ничего и не добился. Пришлось коротать время за беседой: поговорили о погоде, о рыбалке, о политике, потом Гена вытащил газету, разделил на две части, и некоторое время они читали.

Обо мне забеспокоились спустя полчаса. От рации не было толку, не помог и сотовый. Вся электроника будто взбесилась и отказывалась работать. Гена заявил, что в поселке иногда такое бывает, даже телевизор — и тот ничего не показывает.

— Может быть, что-то в атмосфере, — сказал он значительно. — Вихрь.

Время шло, но от меня не было никаких известий. Тогда Виктор Анатольевич принял решение самому спуститься в пещеру и посмотреть все ли в порядке. Он надел вторую каску, взял фонарь и полез в штольню. А дальше начинается та часть его рассказа, которая показалась мне совершенно невероятной.

Спустившись к монументу Виктор Анатольевич не нашел там никого. Ни одной живой души.

— Я осмотрел каждый угол, каждый камушек приподнял — нет тебя и все! Пропал. Я до сих пор не понимаю, откуда ты приполз.

Затем началась форменная паника. Не обнаружив меня в пещере, они осмотрели несколько сот метров прилежащего к штольне леса, а потом Гена отправился в лагерь, выяснить — не там ли я.

Естественно, меня там не было. Лена с Игорем не на шутку всполошились и хотели срочно плыть на остров, но потом одумались. Существовал шанс, очень маленький, но шанс, что я каким-то образом выберусь к лагерю. В таком случае, кто-то должен был встретить меня. Игорь с Леной остались, а Гена отправился в поселок проверить — не появился ли я там. Таким образом, весть о странной пещере и моем исчезновении очень скоро стала всеобщим достоянием. Меня искали по всему Щукнаволоку, но безрезультатно.