Дело о заикающемся троцкисте (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

С утра я первым делом заскочил в информационно-аналитический отдел, хотел потолковать с Агеевой. Как-никак Агеева все-таки филолог, несколько лет работала в библиотеке АН, заведовала отделом редкой книги. Может, подскажет, каким образом быстро разобраться с авторством.

Но нашей драгоценной Марины Борисовны на месте еще, разумеется, не было.

К работе Марина Борисовна относится с душой, но рабочий график устанавливает сама. Все мои попытки повлиять на нее серьезного успеха не имели.

В коридоре Скрипка что-то азартно втолковывал Ане Соболиной. Аня кивала, слушая бурный Скрипкин поток, но, кажется, совсем Скрипку не слышала...

- Анна,- вмешался я,- где, интересно, Марина Борисовна?

- Она... э-э... чуть-чуть опаздывает.

А Скрипка сказал:

- Я знал одну даму, которая постоянно всюду опаздывала. В связи с этим у нее была масса неприятностей. Ее увольняли со службы, ее бросил муж...

- Леша!- перебил я, но Скрипка сказал:

- Извини, Шеф, но дай дорассказать.

Короче, у этой дамы была масса неприятностей. А однажды она опоздала на самолет.

- И что?

- В общем-то ничего. Но тот самолет разбился.

- Очень поучительная история,- сказал я.

Скрипка улыбнулся, а Соболина посмотрела на него с тревогой. Потом обернулась ко мне:

- Ты что-то хотел, Андрей?

- Я хотел бы видеть сотрудников на рабочих местах. Тем более, если сотрудник - начальник отдела. Вы согласны, Анна Владимировна?

- Э-э... может быть, я могу тебе помочь, Андрей?

Скрипка улыбнулся улыбкой голодного крокодила.

- Может быть,- сказал я.- У кого в Санкт-Петербурге можно проконсультироваться по личности Троцкого?

- У Елены Петровны Кондаковой из музея политического сыска,- отчеканила Соболина.

Скрипка повернулся и пошел в глубь коридора.

***

В тот день музей политического сыска для посетителей был закрыт. В залах царила тишина... Впрочем, здесь, наверно, никогда не бывает шумно. Елена Петровна Кондакова встретила меня в фойе.

У нее были внимательные ироничные глаза. Очень опасные глаза.

- Итак, Андрей Викторович,- сказала она после взаимных любезностей,чем я могу вам помочь?

Не знаю, показалось мне или в словах Кондаковой действительно был скрытый подтекст: что же это тебя, криминального писаку, привело сюда? Здесь дешевкой не торгуют.

- Елена Петровна,- ответил я,- мне рекомендовали вас как специалиста по Троцкому.

Она улыбнулась и сказала:

- Напрасно. Когда-то я действительно была увлечена изучением наследия Льва Давидовича Троцкого, но специалистом себя назвать не могу. А что конкретно вас интересует?

- В вашем музее есть тексты, исполненные Троцким?

- В Санкт-Петербурге нет ни одного автографа Троцкого.

- Вот так?

- Именно так. Найти подлинный автограф Троцкого - невероятная удача для любого исследователя. Выезжая из страны в двадцать девятом году, Лев Давидович вывез весь свой архив. Это чудо, что Сталин позволил ему такое... Впрочем, шел, я напомню, двадцать девятый год.

Спустя всего три-четыре года это было бы уже невозможно. Потом, уже в Мексике, Троцкий остался без средств к существованию и вынужден был продать свой архив Гарвардскому университету.

- Неужели все документы Троцкого попали в Гарвард?

- Нет, конечно. За время своей политической деятельности он написал тысячи писем, записок, статей. Он был невероятно работоспособным человеком. По всему миру разбросаны сотни документов с его автографом.

- И тем не менее в России документов не сохранилось?

- В этом, Андрей Викторович, нет ничего удивительного... Когда Сталин развернул масштабнейшую антитроцкистскую кампанию, хранить письма Троцкого стало опасно. Те, кто имел хотя бы клочок бумаги с подписью врага народа, сам становился врагом народа. Люди избавлялись от любого материального доказательства связи с Троцким. Впрочем, это не спасало. Тысячи большевиков были репрессированы только за то, что работали с ним...

- М-да... Но ведь не могли же быть уничтожены ВСЕ документы? Так не бывает, Елена Петровна.

Елена Петровна улыбнулась:

- Конечно... Всегда что-то остается. Но пока я не видела ни одной записки Льва Давидовича. Я имею в виду - в подлиннике. Почему, Андрей Викторович, вас это интересует - нашли часть архива среди "бриллиантов Косинской"?

О Господи! Опять "бриллианты Косинской"! Связался я со Светкой на свою шею!.. Я тоже улыбнулся, ответил:

- Нет, среди бриллиантов Косинской - нет... Скажите, Елена Петровна, а в архивах... например, в архивах НКВД, могли сохраниться письма, статьи, дневники Троцкого?

- Сомнительно. В годы репрессий они изымались при обысках. Но передавались не чекистам, а в партийные органы... Что-то, конечно, могло попасть в НКВД по недосмотру. Но эти архивы недоступны для посторонних исследователей. Их фонды стали доступны - весьма относительно доступны только в начале девяностых... Наши экспозиции и пополняются в значительной степени за счет архивов ФСБ.

- Дают материалы?

- Дают... Кстати, в нашем, питерском ФСБ, работал сотрудник, всерьез увлекавшийся Троцким.