Дело о железном змее (ЛП)

Но это было не совсем правильно. Она убрала руку и встала, прогоняя пыль и грязь с треском очищающих чар.

Следы разрушения усеивали стены, весь дом дрожал после дуэли. Участки стен были из стекла или гладкого железа, падали чернильные перья, нерациональность изменила обычные вещи. Влага капала с потолков, капли поднимались с пола в некоторых местах. Сила притяжения была побеспокоена, и нерациональность еще не скоро утечет отсюда к другим магам в округе.

Она прошла через стену, тряся головой, когда края дыры в кирпичах дрогнули. Они стали красной шелковой бахромой, что трепетала в тумане и без ветра, касалась ее щек и ладоней зловещими поцелуями.

Левеллин и его оставшиеся Щиты отправились в конюшни. Как канцлер, Грейсон имел право ездить с грифонами в карете по делам государства, пока он платил за их содержание.

И, конечно, с его Щитами лорд Селвита ускорит побег на этих существах.

«Я сильно его напугала».

Они замерли, чтобы сменить лошадей на грифонов. Куски лошадиной плоти усеивали загон, по носу ударили запахи отходов и медной крови. На полу были кусочки кости. У Грейсона была коллекция, но все механические лошади стали кусками костей, металла и мяса.

«Не важно, Эмма. Пора».

Она встала, сжимая кулаками изорванные юбки. Видение изломанного тела Микала встало перед ней, она с усилием отогнала его, проступил пот. Пыль стала липкой, и она боролась за власть над силой, растущей в ней.

Когда она совладала с собой, Эмма оглядела конюшню, словно видела впервые.

«Смерть здесь».

Очень хорошо. Она была из Эндора, и пора было напомнить Левеллину Гвинфуду об этом. Если он доберется до пункта назначения, приступит к следующему шагу, о котором она догадывалась, ее королева будет в опасности.

Эмме Бэннон, Главной, эта мысль не нравилась. Она вдохнула, отогнала все о себе, повернулась к запертой двери в глубине себя.

И ее Дисциплина… развернулась.

Эта магия была меньше, сила хранилась и обновлялась с каждым Приливом. Там была Дисциплина, освобождение силы не слушалось волшебника. Оно просто было, сила вылетала из ворот, вдруг открытых для нее, пока сила проводника не угасала. Когда врата закрывались, мир менялся.

И была опасность потерять себя.

Яростный цветок расцвел в ней, его шипы были в гниющей пыли, земля ощущалась во рту. Пятна проказы покрыли ее кожу, появился вкус костей и горечь пепла.

— Аула наат гиг, — прокричала она Язык, что был старее Исцеления, и заклинание обрело форму, вырвалось из нее. Магия поднималась, чистая и без оков.

Кости, мясо и металл на полу загона… подрагивали.

Глава тридцать первая Погоня

Хорошо, что мисс Бэннон оставила им кошелек с деньгами. Цена за лошадей до Верхнего Хардреса была кошмарной. Людовико сказал об этом, и договориться было сложнее, чем Клэр ожидал, Людовику нравилось спорить больше, чем было вежливо. Неаполитанца назвали грязным цыганом, и он только подтвердил бранное слово, не вовремя ругаясь. Зигмунд, конечно, не помогал, баварца могли обмануть во всем, и это было без вмешательства убийцы. Клэр с большим терпением смог заключить сделку в вежливом разговоре.

И все же они помчались верхом на рассвете над утесами Довера, через полчаса они были за городом.

Дорогу окружало зеленое и серое, размываясь в пути, Клэр смотрел вперед, уравнения наполняли его ментальный котел до краев. Модель не давалась. Он не знал, что сделал Трокмортон, а были и другие влияния — он прочел монографию Родерика Смита про логические модели, но уравнения напоминали примеры Смита как ноготь шестеренку.

Туман пытался преследовать их, но через пять миль после Довера они вырвались на водянистый серый свет солнца. Мир просыпался, не шумя, даже птицы забыли поприветствовать рассвет.

Их вид был перекрыт зелеными изгородями по сторонам, Валентинелли сжимался в седле, словно хотел быть в другом месте. Зигмунд сжимал поводья и выглядел жалко. Клэр насладился бы собой, если бы не постоянная работа разума. Он был не ближе к нахождению ответа к модели уравнений, когда они забрались на холм и посмотрели на деревни Верхнего и Нижнего Хардреса. Поместье было в дальнем конце Нижнего, дым от углей и другого поднимался к серым тучам, погода вдали была ветреной.

Несмотря на недовольный вид, Валентинелли хорошо ехал верхом, его лошадь бежала так быстро, как было безопасно. Копыта ударяли в ровном ритме, порой его даже встряхивало, но неаполитанец считал это уместным. Время давило на Клэра, тикало, оно было ограниченным. Они прибудут к поместью, и время будет давить на них еще сильнее.

Они миновали потрепанную табличку «Хардрес, карьер», гордо указывающую на заросшую дорогу, которую недавно точно использовали, на что указывали примятые растения на полу. Клэр отметил это, тревога росла. Солнце не показывалось, воздух был тяжелым от свежего запаха дождя.

— Mentale, — неаполитанец оглянулся через плечо. — Что мы здесь найдем?

Было даже приятно отвлечься от уравнений. Доски в голове сменились лесом записей мелом.