Дело об отравленных шоколадках

Коварная, как все представительницы слабого пола, миссис Филдер-Флемминг тут же воспользовалась этой ничтожной и вынужденной уступкой.

— А между прочим, — кольнула она, — это еще не конец.

Сэр Чарлз уселся на свое место сам не свой, отпустив крепкое словечко.

Мистер Брэдли еле сдержался, чтобы не хлопнуть мистера Читтервика по спине, а после пощекотать у него под подбородком.

Миссис Филдер-Флемминг объявила конец перерыва и позвонила в колокольчик, предупреждая, что занавес перед началом второго акта ее спектакля поднимается. Спокойствие, которое она собою являла, было слишком уж безмятежным, чтобы не казаться наигранным.

— Раскрыв перед вами ход моих рассуждений относительно третьего лица в постулированном мной треугольнике, иными словами — убийцы, я наконец перейду к свидетельским показаниям, которые должны подкрепить мои умозаключения. Я сказала — подкрепить? Нет, я хотела сказать — подтвердить, чтоб не осталось сомнений в правильности моих выводов.

— И к каким же вы пришли выводам, миссис Филдер-Флемминг? — мягко полюбопытствовал мистер Брэдли. — Вы же их еще не обнародовали. Лишь намекнули, что убийца — соперник сэра Юстаса, тоже претендовавшего на руку мисс Уайлдмен.

— Совершенно верно, — поддержала его Алисия Дэммерс. — Даже если вы не хотите его прямо назвать, Мейбл, может быть, можно говорить немножко яснее?

Мисс Дэммерс не любила неопределенности. Неопределенность для нее попахивала неряшливостью, а этого мисс Дэммерс терпеть не могла. Кроме того, ей ужасно хотелось узнать, на ком миссис Филдер-Флемминг остановила свой выбор. Уж она-то знала, что Мейбл могла как угодно придуриваться, нести как дурочка всякую чушь, по-дурацки одеваться и держаться, но на самом деле дурочкой ее никак нельзя было назвать.

Мейбл скромно потупилась.

— Боюсь, еще не время. Сначала мне хочется познакомить вас с аргументацией. Думаю, позже вы поймете — почему.

— Очень хорошо, — вздохнула мисс Дэммерс. — Но только, пожалуйста, давайте не будем нагнетать атмосферу детективных романов. Мы должны заниматься расследованием трудного дела, а не мистифицировать друг друга.

— У меня есть веские причины, Алисия. — Миссис Филдер-Флемминг нахмурилась и попыталась вновь собраться с мыслями. — Так на чем я остановилась? Да, свидетельские показания. Это действительно интересно. Мне удалось установить два важнейших факта, которые до сих пор в расследовании не всплывали. Первый: сэр Юстас совсем не был… — Миссис Филдер-Флемминг запнулась, а затем, ободренная молодецким видом мистера Брэдли, решилась и выпалила незамысловатую правду: — …Не был влюблен в мисс Уайлдмен. Он хотел жениться на ней ради денег, вернее, ради денег ее отца, на которые он рассчитывал. Я надеюсь, сэр Чарлз, — ледяным тоном прибавила она, — вы не сочтете, что я клевещу на вас, если напомню членам Клуба, что вы невероятно богаты. Это очень важное обстоятельство в моей версии.

Сэр Чарлз склонил свою красивую, крупную голову.

— Вряд ли это можно назвать клеветой. Скорее всего это просто дурной тон, а воспитание хорошего тона не входит в сферу моих профессиональных интересов. Боюсь, что напрасно потеряю время, если попробую дать вам некоторые советы в этом направлении.

— Очень интересная новость, миссис Филдер-Флемминг, — поспешно вмешался Роджер, чтобы прекратить обмен любезностями между миссис Филдер-Флемминг и сэром Чарлзом. — Как вам удалось ее раздобыть?

— У лакея сэра Юстаса, мистер Шерингэм, — не без гордости отвечала миссис Филдер-Флемминг. — Я расспросила его. Сэр Юстас не делал тайны из своих планов. Он выкладывал лакею все свои секреты. Женившись на дочери сэра Чарлза, сэр Юстас собирался расплатиться с долгами, купить парочку скаковых лошадей, обеспечить леди Пеннфазер и вообще начать новую и, без сомнения, бесчестную жизнь. Он пообещал, что подарит Баркеру, лакею, сотню фунтов в тот день, когда «поведет дочурку к алтарю», как он изволил выразиться. Мне не хотелось бы оскорблять ваших чувств, сэр Чарлз, но я имею дело с фактами, а факты важнее чувств. Сведения, на которые я рассчитывала, обошлись мне в десять фунтов. Примечательная, как выяснилось, информация.

Она обвела собрание победным взглядом.

— И вы думаете, — переборов застенчивость, осведомился мистер Читтервик, — что можно доверять сведениям, полученным из столь пакостного источника? Право, источник ужасно себя замарал. Ну разве мог бы мой лакей продать меня даже за десять фунтов?