Дело об убийстве маркиза де Лианкура (СИ)

— Он умер? — не веря своим ушам, переспросил Марк, и при этом почувствовал, как на его глаза навернулись слёзы. — Вы уверены, мой господин? Но ведь рана была неглубока, клинок прошёл наискось и не задел сердце!

— Я сожалею, Марк, — с сочувствием произнёс Жоан, — но он был уже немолод. Я знаю, что ты был искренне привязан к нему.

— Я любил его, мой король, — прошептал Марк. — Только сейчас я понял, как сильно я его любил.

— Я соболезную твоей утрате, но призываю тебя скрепить сердце и отложить скорбь на более благоприятное для неё время. Смерть маркиза де Лианкура всё осложнила. Теперь он не сможет указать на настоящего убийцу и оправдать тебя. Более того, теперь речь идёт об убийстве, убийстве коннетабля, хоть и отошедшего от дел, но человека заслуженного и известного, верного вассала и союзника королей Сен-Марко. И теперь это дело должно быть расследовано особенно тщательно, убийца найден и предан суду. Ты понимаешь, о чём я?

Марк кивнул, поспешно вытирая слёзы.

— Я понимаю, о чём вы, ваше величество, — кивнул он.

— Граф де Полиньяк, взявшийся за это дело, уже доказал свою полную некомпетентность, при этом я не могу поручить это дело тайной полиции, поскольку ты являешься её служащим и пользуешься покровительством графа Раймунда. Пока партия войны ещё сильна при дворе. Назначив на пост коннетабля де Полиньяка, я с одной стороны, сделал в её адрес некий реверанс, а с другой, внёс в её ряды раскол и ослабил её влияние на армию, поскольку там главные посты занимают наши сторонники. Однако сейчас, если я допущу ошибку, они могут воспользоваться этим. Мне приходится идти на уступки им, чтоб снова выиграть время. Потому де Полиньяк будет всеми силами доказывать, что он прав, в то время как кто-то должен вести настоящее расследование этого дела, но так, чтоб он не заметил этого. И Раймунд, и де Грамон будут находиться под его пристальнымнаблюдением. Привлечь человека со стороны я не могу, поскольку он не сведущ в том, что происходит при дворе. И я не вижу другого выхода, кроме как поручить это расследование тебе.

— Но что я могу сделать, оставаясь здесь? — воскликнул Марк.

— Я выпущу тебя, — ответил король и обернулся к двери. — Войдите, кавалер.

Дверь открылась, и в камеру вошёл ещё один человек в чёрном плаще. Он тоже снял капюшон, и Марк узнал Теодора.

— Кузен? — воскликнул он, и тот печально кивнул.

— Вы похожи и ростом, и сложением, — продолжил король. — Не видя лица, его любой примет за тебя, потому твой кузен займёт твоё место в темнице, а ты выйдешь отсюда со мной. Ему главное не поворачиваться к двери лицом, когда открыто окошко. В остальном он сойдёт в полумраке камеры за тебя. Я приказал Адемару, чтоб сюда никого не пускали, так что с этой стороны тайна твоего побега будет соблюдена. Остальное в твоих руках. Надеюсь, ты понимаешь, что там, на воле, тоже никто не должен знать о том, что ты сбежал. Если об этом узнают, тебе придётся взять всю ответственность на себя, но вместе с тобой будут отвечать за это твой кузен и рыцари прево, которые охраняют твою камеру. Постарайся не подвести их.

— То есть мне придётся действовать в одиночку и так, чтоб меня никто не узнал?

— Я понимаю, что ставлю тебя в сложное положение, но иначе нельзя. Ты можешь довериться, но только тем, в ком полностью уверен.

— Боги, — растеряно пробормотал Марк, — я даже не знаю, с чего начать.

— Я дам тебе подсказку, — произнёс король. — Того слугу, что обвинил тебя, зовут Пьер Паже. Он живёт в Кривом переулке рядом с Мельничными прудами. Дом вдовы Кремо возле трактира «Жёрнов».

— Да, кто-то приказал ему разыграть этот спектакль, — согласился Марк. — И если я заставлю его признаться…

— Будь осторожен. Я тоже не буду сидеть, сложа руки. Мне не нравится поведение де Полиньяка. Возможно, он просто дурак, но, кто знает, может, за всем этим стоит он. Я буду сдерживать его, насколько смогу, и поручу Раймунду отслеживать его связи. Запомни, я дал ему на расследование четыре коротких дня, и на второе светлое утро назначу суд. К этому времени ты должен будешь вернуться в камеру.

— Я понял, ваше величество, и не подведу вас.

— Я в этом уверен, Марк. Береги себя. Потеряв твоего деда, я не хочу потерять и тебя. Моё сердце будет разбито. А теперь обменяйтесь с Шарбо одеждой. Твой нарядный камзол слишком приметен, а на нём вся эта золотая вышивка будет смотреться уместно и отвлечёт посторонний взгляд от его лица.

Марк поднялся и начал расстегивать камзол, в то время как Теодор скинул плащ и принялся расшнуровывать чёрную суконную куртку военного образца. Обменявшись с кузеном одеждой, Марк застегнул на поясе его ремень с ножнами боевого кинжала и перекинул через плечо перевязь с мечом, после чего надел плащ. Осмотрев их, король удовлетворённо кивнул и, поднявшись, направился к выходу. Марк на прощание обнял Теодора и, взглянув ему в глаза, произнёс:

— Благодарю, кузен. Я постараюсь не навлечь беду на твою голову.