Дело об убийстве Распутина

— Кровотечение было весьма обильное.

— Какие еще следы огнестрельных ранений вы обнаружили на теле?

— На трупе имелась также огнестрельная рана в спину, в области позвоночника с раздроблением правой почки и еще рана в упор, в лоб, вероятно, по уже умиравшему или умершему.

— Итак, три раны, одна из которых нанесена сзади, с далекого расстояния, пуля попала в спину. Две другие нанесены спереди, с близкого расстояния, почти в упор — первая в живот, вторая в лоб. Скажите, Дмитрий Петрович, а удалось ли обнаружить пули?

— Одна пуля была извлечена. Другие же выстрелы были сделаны с близкого расстояния, и пули прошли навылет.

— Следовательно, вами была извлечена пуля, которая пробила спину жертвы и раздробила позвоночник. Именно эта пуля застряла в теле. Пули же, пробившие тело спереди, в области живота и головы, нужно было искать где-нибудь рядом с местом убийства. Дмитрий Петрович, а вам удалось понять по характеру пулевых входов, из какого оружия или орудий в жертву стреляли?

— По моему мнению, Распутин был убит выстрелами из револьвера.

— Из револьвера? Стало быть, это благодаря вам и вашему мнению о том, что в теле Распутина обнаружились только следы от револьверных пуль, князь Юсупов был вынужден лгать, что он «одолжил» револьвер у великого князя Дмитрия Павловича? Ясно! А нет ли у вас предположения, сколько вообще человек могли стрелять в Распутина? Один или несколько?

— Пули прошли навылет, так что нельзя дать заключение о том, сколько человек стреляли.

— И последний вопрос, Дмитрий Петрович, очень важный. Скажите, вы абсолютно убеждены, что человек, тело которого вы исследовали в ночь с 20 на 21 декабря, умер в результате огнестрельных ранений, а не утонул, спущенный преступниками в невскую полынью?

— Грудные органы были целы и исследовались поверхностно. Но никаких следов от утопления не было.

— Почему вы так уверенно это утверждаете?

— Легкие не были вздуты, и в дыхательных путях не было ни воды, ни пенистой жидкости. В воду Распутин был брошен уже мертвым.

Сейчас мы поблагодарим Дмитрия Петровича за его основательные ответы и покинем Чесменскую богадельню. Что там будет происходить дальше, после вскрытия, известно.

Выходя из богадельни, мы повстречаем заплаканную даму, не очень молодую и не очень красивую, довольно полную, одетую в темное платье сестры милосердия. Известно и то, что на следующее утро весь Петроград будет шептать, что «утопленника» ночью посещала, обмывала «лично, своими руками!!!», одевала и готовила к погребению, по одной версии — Анна Вырубова, наложница Распутина и царя.

По другой — Мария Головина ^{57}, которую в разговорах будут презрительно именовать Мунькой, ярой поклонницей «особых талантов» старца.

А по третьей — тело обмывала слезами и водой она сама — государыня императрица Всея Руси — Александра Федоровна Романова.

Мы пройдем мимо дамы в сестринском платье, не задерживаясь возле нее, но глубоко сочувствуя ей. Это — Акилина Никитична Лаптинская ^{58}, сестра милосердия при Царскосельском госпитале, преданный друг убитого. Мы знаем: ей было страшно в эту ночь… тяжело видеть изуродованное тело убитого друга, обмывать и готовить друга в последний путь.

А наш путь лежит во внутренний дворик дворца князя Феликса Феликсовича Юсупова-младшего. Мы направимся туда потому, что знаем: именно это место и есть настоящее место убийства.

Юсуповский подвал напрасно оклеветан историей — убийство произошло не там. Подвал был лишь сценой, местом приложения криминально-режиссерского таланта хозяина. Но эта бескровная пошловатая пьеска в духе пиров Борджиа провалилась, не дойдя до финала.

И настоящее убийство, произошло не в проруби на Малой Невке, как было изящно задумано, а именно здесь…

Посмотрите на этот снег — он залит кровью. Очень много крови пролилось возле ворот юсуповского дворца на белый петроградский снег.

НА МЕСТЕ УБИЙСТВА

Утро 17 декабря. Внутренний дворик Юсуповского дворца. Рассвет еле-еле приоткрывает завесу ночи, и скоро здесь станет светло, шумно, появятся люди. Сначала дворцовая челядь начнет прибирать двор.

Маленький Феликс появится во дворе, и лично будет следить за тем, как стираются прислугой следы ночного убийства.

Потом во дворе все стихнет.

Потом явятся следователи. Они будут долго кружить по двору, пытаясь понять, что произошло здесь этой ночью. Эксперт-криминалист нагнется над сугробом и наберет немного этого окровавленного снега в небольшую пробирку.

Но сейчас здесь тихо.

Воспользуемся сосредоточенной рассветной тишиной и попытаемся вообразить, как все могло быть и какие тайны приоткрыло нам тело жертвы, когда оказалось на столе патологоанатома.