Дело очаровательного призрака

– Понятия не имею. Может быть, он влюбился в нее? – ответила она также шепотом.

Мейсон нахмурился.

– Вы полагаете, что он ревновал ее к Дугласу Хепнеру?

– Да нет, – сказала она, – Дуг не был в интимной связи с Сюзанной. Он просто пытался раздобыть через нее информацию. Он назначал ей свидания, приглашал куда-нибудь, и только.

Мейсон снова посмотрел туда, где стоял Пол Дрейк.

– Пол, – попросил он, – попробуй приоткрыть дверь в свидетельскую комнату. Я хочу знать, в дружественной ли обстановке проходит беседа. Мне важно увидеть выражение лица Сюзанны, когда она будет выходить оттуда.

– Сейчас узнаю, что можно будет сделать, – ответил Дрейк, – но предупреждаю – близко к двери мне подойти не удастся. Там целая команда горилл охраняет покой своего разгневанного вожака.

Несколько минут спустя в зал с папкой под мышкой вошел доктор Оберон. Судебный пристав пригласил присяжных и судью, которые быстро заняли места за столом.

– Где обвинитель? – спросил судья Моран.

Один из помощников прокурора взглянул на дверь, ведущую в комнату свидетелей. В его движениях, взгляде сквозило явное беспокойство и даже тревога.

– Господин районный прокурор сейчас будет, – сказал он. – Но, насколько мне помнится, защита намеревалась задать несколько вопросов доктору Оберону. В отсутствие прокурора я и мой коллега будем представлять обвинение.

– Хорошо, – согласился судья Моран. – Я полагаю, ни у кого нет возражений допросить доктора Оберона?

Мейсон пристально посмотрел на свидетеля.

– Насколько мне помнится, доктор, вы заявили, что причиной смерти явилась пуля, выпущенная из револьвера калибра ноль тридцать восемь и застрявшая в полости мозга?

– Вы совершенно правы.

– Проводили ли вы исследование в целях определения причин, вызвавших смерть?

– Не понимаю. Что вы имеете в виду?

– Я хочу обратить ваше внимание на фотографию, сделанную во время вскрытия. На ней видна правая рука пострадавшего и два крошечных пятна на ней. С какой целью сделана эта фотография?

– Именно из-за этих пятен.

– Это вы распорядились сделать этот снимок?

– Да, сэр.

– А почему?

– Ну, видите ли, пятна были... Я полагал, что такой снимок стоило сделать. Я считаю, что при вскрытии следует фиксировать любую аномальность, а тем более в случаях убийства.

– Скажите, что вы находите аномального в этих пятнах?

– Они напоминают проколы кожи.

– Почему вы сразу не сообщили об этом, доктор?

– Меня об этом не спрашивали.

– Скажите, доктор, если человек правша и пользуется шприцем, наверное, он сделал бы себе укол на левой руке, как вы думаете?

– Конечно.

– Значит, вы полагаете, что эти проколы сделаны гиподермической иглой?

– Вполне вероятно.

В это время Бергер на цыпочках вошел в зал и занял место за столом между двумя своими помощниками. Его лицо пылало. Он был зол.

– Скажите, вы исследовали труп на предмет присутствия в нем морфия? – спросил Мейсон, когда районный прокурор устроился в своем кресле.

– Нет.

– А на предмет содержания других наркотических средств?

– Нет. Я только определял причину смерти.

– Скажите, доктор, если сейчас провести эксгумацию тела, можно обнаружить в нем следы морфия?

– Дайте подумать. Когда произошло убийство?.. Да, я думаю, что можно.

Мейсон обратился к судье.

– Ваша честь, – сказал он, – я прошу вашего согласия на проведение эксгумации тела. Я подозреваю, что в момент смерти Дуглас Хепнер находился под действием морфия, который ему ввели те, в чьи руки он попал.

– У вас есть основания для такого утверждения? – спросил судья Моран.

– Много оснований, – ответил Мейсон. – Что было найдено в карманах пострадавшего? Сколько денег в банкнотах? Странички записной книжки, на которых имелись записи, исчезли, а вместо них вставлены новые листы. У пострадавшего были сигареты в серебряном портсигаре, но не было ни спичек, ни зажигалки. Одним словом, ничего такого, с помощью чего он смог бы зажечь сигарету. Не было и перочинного ножа. Я полагаю, что перед смертью Дуглас Хепнер оказался чьим-то пленником.

– Одну минуту, одну минуту, – со злостью выкрикнул Хэмилтон Бергер, вставая с кресла. – Все это лишь заявления, не подтвержденные фактами. Это домыслы защиты, которые невозможно доказать.

– Их действительно нельзя будет доказать, если мы похороним доказательства, – возразил на выпад Мейсон.

– Совершенно согласен, – отметил судья Моран. – Даже в том случае, если окажется, что пострадавший действительно получил дозу морфия, остальные утверждения доказать не представится возможным.

– Нет, это можно сделать с помощью тех фактов, которые я намерен представить в качестве доказательств, – твердо сказал Мейсон.

– Разрешение на эксгумацию дается только в крайних, я бы сказал чрезвычайных, обстоятельствах, – пояснил судья Моран и обратился к доктору Оберону: – Доктор, вы лично видели эти проколы на руке?

– Да, сэр.

– Что дало вам основание предположить, что они являются следами от иглы шприца?

– Состояние кожного покрова руки и характер проколов. Они могли быть сделаны только такой иглой и притом... незадолго до смерти.

– Тогда почему вы не пытались определить, какой препарат был введен?