Дело очаровательной попрошайки

– Дафния сидела в моей комнате, она не слышала стука. Она совершила ошибку, повесив на двери табличку «Не беспокоить» и заперев комнату изнутри на задвижку, так что всем сразу стало ясно, что она дома. Ей необходимо было что-то быстро предпринять. Она проглотила остальные таблетки, которые еще оставались у меня, скинула с себя одежду, надела ночную сорочку и легла в постель. После этого она поднялась, чтобы отпереть дверь. Девочка рассчитывала, что она как-то протянет время, пока не начнет действовать снотворное… Так или иначе, но она дала мне возможность незаметно скрыться.

– Что вы сделали после этого?

– Дафния довела дело до конца. Мне же пришлось немного подождать, чтобы не натворить глупостей. Я положил все то, что она мне купила, в пакет, спустился в холл, расплатился, после чего вывел из гаража машину Ральфа Экветера и доехал на ней до Сан-Диего. Там я поставил ее на платной стоянке, переночевал в мотеле, утром пошел на склад подержанных машин, где никого не интересуют никакие формальности вроде водительского удостоверения, были бы деньги, и купил себе какую-то колымагу.

Мне хотелось уехать куда-нибудь подальше, в Мексику, но добрался только сюда, далее требуется туристская виза, и, чтобы ее получить, надо предъявить соответствующие документы.

– Правда ли, что Дафния – дочка вашей экономки?

Шелби посмотрел прямо в глаза адвокату:

– Правда. Но, кроме того, она и моя дочь.

– Что?!

– Я сказал вам чистую правду. Я хотел жениться на матери Дафнии, но она не была разведена и не могла добиться развода. Потом брат с женой погибли в автомобильной катастрофе, ну я и воспользовался этим, чтобы представить Дафнию как свою племянницу. Но, конечно, Борден Финчли знал, что это не так, поэтому я сказал ему, что она дочь моей экономки, которая поступила ко мне на работу уже беременной, когда я приехал с Востока. Борден Финчли никогда не питал ко мне никаких родственных чувств, так же как и я к нему. Он даже не знал о моем финансовом положении. Полагаю, что именно Ральф Экветер сообщил ему о том, что я довольно состоятельный бизнесмен. Борден сильно задолжал Экветеру, проиграл ему огромную сумму в карты. Экветер стал на него нажимать, требуя эти деньги. И тогда они все втроем приехали ко мне, так сказать, на разведку.

Это был первый визит Бордена и его жены за двадцать с лишним лет. Начали они с дьявольского плана отделаться от Дафнии, а потом принялись меня всячески изводить и нервировать, пока не довели черт знает до какого состояния.

Вы даже не представляете, что они делали, все эти мелочи, подковырки. Ну и под видом лекарств они начали накачивать меня наркотиками, да так, что у меня в голове вскоре все перемешалось… Ну да хватит об этом. Теперь я снова стал самим собой. Я вернусь и не побоюсь ответить за то, что сделал. Если Ральф Экветер действительно умер от слишком большой дозы снотворного, которое я подсыпал ему в еду, пусть меня за это накажут. Но я-то просто старался усыпить его, чтобы удрать из этого мотеля. Клянусь вам, это так!

Мейсон улыбнулся:

– Снотворное его не убило. Кто-то отвинтил газовую трубу, он отравился газом.

– Что?! – Шелби был потрясен.

Мейсон кивнул.

Шелби несколько минут подумал, потом со вздохом сказал:

– Боюсь, что мне придется ответить и за это. Вряд ли кто-нибудь поверит, что я тут ни при чем.

– Полиция обнаружила, что вы уехали из мотеля на такси где-то днем. Им известно, что Дафния для кого-то покупала китайские блюда в ресторане, ну и они решили, что это для Ральфа Экветера, поскольку вы успели уехать.

– Я уехал и приехал. Поступив таким образом, я нарушил обещание, данное Дафнии. Она просила меня остаться в номере, но мне нужна была машина, чтобы в случае необходимости можно было куда-нибудь податься.

Мейсон посмотрел на часы.

Горас Шелби еще раз вздохнул, достал из-под кровати новенький чемодан и принялся складывать в него одежду.

– Ну что ж, – сказал он, – через десять минут я буду готов.

Глава 19

Суд собрался снова в 9.30.

Судья Кайл произнес обычную формулу:

– Народ против Дафнии Шелби.

Марвин Мошел уже стоял наготове:

– С разрешения суда я хотел бы еще раз вызвать лейтенанта Трэгга для дачи показаний.

Лейтенант Трэгг поднялся на ступеньки.

Мошел начал:

– Вчера возник вопрос об отметках, оставленных инструментом на газовой трубе в мотеле. Вы заявили, что не использовали эту трубу в качестве улики. Скажите, лейтенант, со вчерашнего дня не произошло ли изменений в положении вещей?

– Произошло, сэр.

– И что же?

– Сегодня утром я побывал в номере того мотеля и удалил секцию соединительной трубы. Вот она.

И лейтенант Трэгг протянул помощнику прокурора отрезок трубы.

– Мы протестуем, – заявил Мейсон, – возможна подтасовка.

– Что вы под этим подразумеваете, мистер Мейсон? – спросил судья. – Вы же сами подняли вопрос о том, что из-за того, что полиция не удалила этот участок трубы, они не сохранили улику.

– Это верно, – согласился Мейсон, – но ведь полиция не может сейчас доказать, что это та самая труба, которая была в номере двадцать один в тот момент, когда было совершено убийство.

Судья Кайл махнул рукой: