Дело очаровательной попрошайки

– Это технические мелочи… – и повернулся к лейтенанту Трэггу: – Было ли видно, что с этой трубой что-то делали после того, как вы ее впервые увидели, лейтенант?

– Труба была в полном порядке.

– А следы инструмента, замеченные вами в тот раз, – похожи ли они на те, которые вы видите в настоящее время?

– Они выглядят совершенно такими же.

– Очень хорошо, я принимаю трубу в качестве вещественного доказательства, – объявил судья.

– Приступайте к перекрестному допросу! – бросил Мошел Мейсону.

Мейсон поднялся и подошел к лейтенанту Трэггу:

– Изучили ли вы отметины, оставленные на металле трубы инструментом, через увеличительное стекло?

– Нет, сэр, поскольку я раздобыл эту трубу как раз перед тем, как отправляться в суд. Я подумал, что в случае необходимости мы можем это проделать на месте.

Лейтенант Трэгг улыбался нежно-нежно.

Мейсон достал из кармана увеличительное стекло, внимательно разглядел через него вмятины от гаечного ключа на трубе, потом передал и трубу, и стекло лейтенанту.

– Прошу вас теперь как следует вглядеться в эти следы, – сказал он.

Лейтенант Трэгг медленно поворачивал трубу под увеличительным стеклом, и вдруг все увидели, как он замер.

– Что-то увидели? – спросил Мейсон.

– Мне кажется, – осторожно ответил Трэгг, – что здесь имеется свидетельство того, что на одной из щек гаечного ключа существует либо раковина, либо зазубрина.

– Так что можно будет опознать тот инструмент, при помощи которого эта труба была отсоединена?

– Пожалуй, – согласился Трэгг.

– В таком случае вы признаете, что проглядели весьма существенную улику?

Трэгг заерзал на месте и довольно невнятно пробурчал, что улика теперь находится перед судом.

– Благодарю вас, – сказал Мейсон, – у меня все.

– Обвинению нечего добавить, – заявил Мошел.

– Будет ли выступление защиты? – спросил судья Кайл. – Во всяком случае, можно сказать, что дело против обвиняемой в какой-то мере обоснованно.

– Защита будет выступать, – спокойно объявил Перри Мейсон. – В качестве первого свидетеля я вызываю Гораса Шелби.

– Кого? – подпрыгнул на месте Мошел.

– Моим первым свидетелем будет Горас Шелби, – повторил Мейсон.

– С разрешения суда, это является полной неожиданностью для обвинения, – заговорил Мошел. – Могу ли я попросить сделать перерыв на пятнадцать минут? Я намерен доложить о ходе расследования лично окружному прокурору.

– Хорошо, я даю вам эти пятнадцать минут, – согласился судья Кайл, – ибо дело и правда принимает неожиданный поворот.

Когда судья вышел из зала, Мейсон повернулся к Дафнии.

– Дафния, – сказал он, – вам тоже следует приготовиться к неожиданностям. Я не стану вам ничего говорить о том, что последует дальше. Пусть это явится для вас сюрпризом… Они станут следить за вашей реакцией. Пускай все увидят ваше удивление.

– Вы и вправду вызываете сюда дядю Гораса в качестве свидетеля?

Мейсон кивнул.

– Ох, не делайте этого!

– Почему?

– Потому что они его схватят и снова спрячут в тот ужасный санаторий. Они…

– Вы, наверное, считаете меня новичком в подобных делах, Дафния? Я заставил трех врачей-психиатров обследовать мистера Шелби, один из них сделал это вчера поздно вечером, двое других – сегодня утром. Ваш дядя спокойно спал. Он превосходно себя чувствует. Все трое нашли его абсолютно здоровым во всех отношениях, никаких психических отклонений от нормы у него не обнаружено, вы не представляете, как это его обрадовало. Эти врачи-специалисты – звезды в своей области. Самое большее, что может представить Борден Финчли, – это заключение обычного терапевта и того типа, который заведует санаторием. Кстати, им вплотную занялся доктор Олм, и я сильно сомневаюсь, что «Гудвилл» просуществует дольше недели. Ну а мистера Шелби обследовали специалисты и признали его нормальным.

– Господи, до чего же я рада! Вы даже не представляете!

– Вы его любите, да?

– Я его и уважаю, и восхищаюсь им, мистер Мейсон.

– Ну что же, Дафния, мы подождем несколько минут, а потом, как мне кажется, положение начнет меняться к лучшему. Посидите здесь, Дафния, и ни с кем не разговаривайте. Я вернусь через пару минут.

Мейсон двинулся к тому месту, где сидел Пол Дрейк:

– Ну как, твои люди следят за всеми объектами?

Дрейк кивнул.

Мейсон потянулся и зевнул.

– Положим, ты знаешь, что делаешь, Перри.

Мейсон рассмеялся:

– Скажи, у меня уверенный вид?

– Такой, как будто у тебя на руках все четыре туза.

– Это замечательно. В действительности у меня лишь две пары, при помощи которых я рассчитываю сорвать банк.

– И знаешь, Перри, я почти не сомневаюсь, что у тебя это получится!

– Будем надеяться.

Вдруг в зал энергичными шагами вошел Гамильтон Бергер, окружной прокурор, и Мошел сразу же отвел его в сторону.

– Видишь, что я имел в виду? – засмеялся Мейсон. – Мошел позвонил своему шефу, ну и тот сразу же примчался самолично проверить, что здесь творится.

Судья Кайл вернулся на свое место, объявил, что заседание продолжается, и сказал:

– Я вижу, что сам окружной прокурор явился в суд. Вас заинтересовало дело, мистер Бергер?

– Весьма, ваша честь. Я намерен с большим вниманием следить за развитием событий.

– Могу ли я спросить почему?