Дело покойного штурмана

— Вызвать Симпкинса, — крикнул Барнард в пространство, не обращаясь ни к кому конкретно. Имя старшины, передаваемое из уст в уста, полетело эхом по палубам. Вскоре образцовый — босоногий, загорелый — британский матрос появился перед офицерами и прикоснулся ладонью ко лбу, с опаской поглядывая на своего лейтенанта.

— Э-э, Симпкинс, — протянул Барнард. — Здесь мистер Хоар из штаба портового адмирала. У него есть несколько вопросов к тебе. Ответь на них, и чтобы без уверток, понял? Теперь, сэр, я займусь своими делами, если вы не возражаете. Завтра утром с отливом мы выходим.

Прежде чем Барнард отвернулся, Хоар обратился к нему. Его не слишком задевало отношение лейтенанта к визитеру, но, по крайней мере, в этом случае высокомерие было неуместным. Придется дать ему попробовать вкус его собственных лекарств.

— Будьте любезны освободить кокпит[8] и собрать вышеперечисленных у его входа — снаружи, имейте ввиду. Если мне потребуются люди Симпкинса, я прикажу ему. Благодарю, это все на настоящий момент.

 Теперь уже Хоар отвернулся, как бы давая разрешение лейтенанту удалиться. Он почти физически ощущал бурлящий гнев лейтенанта и внутренне поздравил себя. Он знал, что поступает несправедливо по отношению к замотанному делами офицеру, но не мог удержаться. Он ему завидовал. Барнард готовился  к выходу в опасный и, возможно, славный путь, в то время как он, Бартоломей Хоар, должен был болтаться на берегу, молча таская смердящие трупы. Это было нечестно.

— Сэр? — напомнил о себе Симпкинс. Он выглядел чем-то испуганным.

— Мне сказали, вы старшина шлюпки.

— Так точно, сэр, я, но нас уже расформировали. Подготовка к выходу, сэр. Увольнения на берег прекращены, все моряки на борту.

— Разумеется. Вы управляли восьмивесельным ялом?

— Так точно, сэр.

— Как вы ведете себя с матросами, когда вы на берегу?

— Веду себя, сэр? — повторил Симпкинс. — Прошу прощения, сэр, но я никак не веду себя с ними. Не понимаю, куда вы клоните.

— Кого из ваших людей вы держите под неослабным контролем и кому разрешаете прогуляться время от времени… скажем, развлечься или расслабиться?

  — На этом судне, сэр? Ни один из рядовых не удалится от шлюпки, разве что оправиться в случае нужды. Нет, никогда. Им бы хотелось перехитрить меня, чтобы нажраться до блевотины за пару ударов сердца. Или даже дезертировать. Но если я потеряю хотя бы одного из моей команды… бог мой, не на этом судне, сэр.

— Значит, все ваши люди находились под вашим наблюдением все то время, пока вы были на берегу?

— Так точно, сэр. Клянусь своей бессмертной душой, сэр.

Симпкинс выглядел весьма искренним.

Было видно, что он смертельно боялся первого лейтенанта, и никто из его гребцов не имел достаточных средств, чтобы подкупить его.

— И сам я тоже, сэр, — торопливо добавил Симпкинс, прежде чем Хоар задал ему следующий вопрос. — Я имею в виду, что все время был на их глазах. Богом клянусь, сэр.

— Очень хорошо, Симпкинс. Благодарю. А теперь, будьте любезны, проводите меня в кокпит.

 Симпкинс, не привыкший слышать «будьте любезны» от офицера, вздрогнул и повел Хоара вниз по трапу на орлоп-дек. Там перед низким входом в кокпит столпилось несколько человек, включая одного в красном мундире офицера морской пехоты. Значит, новость уже разлетелась.

— Благодарю вас, джентльмены, и прошу простить, что заставил вас ждать, — прошептал Хоар. Не теряя времени на пустые любезности, он достал своеобразный кошелек.

— Кто-нибудь из вас может опознать это?

— Это кошелек штурмана, сэр, — отозвался один из мичманов. — Он сделан из бычьей мошонки. Штурман любил говорить, что содержимое этой мошны теперь значит для него не меньше, чем когда-то для быка значило содержимое его мошонки.

—  Мистер Барнард сообщил мне, что все вы бывали на берегу в течение последних нескольких дней, кто-то по служебным, а кто-то по личным делам. Я буду разговаривать с каждым из вас по отдельности.

Вперед выступил дородный, рыхлый, прыщавый человек:

— Надеюсь, мои соплаватели пропустят меня вперед, сэр, чтобы я мог быстрее вернуться к своим обязанностям.

— Вы, очевидно, мистер Гэймидж? — спросил Хоар.

— Эрнест Гэймидж, сэр, к вашим услугам.

— Очень хорошо, мистер Гэймидж. Прошу пройти внутрь, если не возражаете. — Хоар последовал за казначеем.