Дело рисковой вдовы

— Бросилась было бежать. Потом вдруг сообразила, что бумаги на столе вполне могут быть моими расписками. Мне как будто показалось, что это они и есть. Знаете, в такие минуты все, что видишь, все замечаешь. Я на цыпочках подошла к столу. Мне не хотелось дотрагиваться до бумаг, ведь я не была уверена, что это мои расписки. Я наклонилась над столом, чтобы рассмотреть их повнимательнее, убедилась, что это и в самом деле они. Я уже потянулась за ними, и тут вы вошли в коридор. В кабинете неожиданно раздался сигнал, и я страшно испугалась. Но все-таки я хотела схватить расписки, спрятать их, а потом объявить, что выкупила их у Грэйба. Однако, тут же сообразила, что в сейфе может не оказаться семи с половиной тысяч долларов наличными. Поэтому я решила выскочить в соседнюю комнату и оставить дверь приоткрытой, как сама ее нашла. Я хотела увидеть, кто пришел. Потом я каким-либо образом отвязалась бы от посетителя, вернулась бы в кабинет и взяла эти расписки. Так я и сделала: вышла в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читаю какой-то журнал. Ну, а потом вошли вы.

Мейсон нахмурился и пристально поглядел на Сильвию.

— Почему вы не разрешили заглянуть в вашу сумочку?

— Потому что у меня там был пистолет, — честно сказала она, встретившись с адвокатом взглядом.

— Что вы с ним сделали?

— Вышла на палубу и бросила за борт. Я не осмелилась признаться, что у меня было оружие.

— Что это было за оружие?

— «Смит и Вессон» тридцать второго калибра.

Мейсон внимательно посмотрел на нее из-под полуприкрытых век и неожиданно сказал:

— Миссис Оксман, вы лжете.

Она резко выпрямилась, лицо ее сперва вспыхнуло, потом побледнело.

— Не смейте обвинять меня во лжи, мистер Мейсон, — сказала она.

Адвокат нетерпеливо поморщился.

— Сядьте, пожалуйста. Я вам сам укажу, где в вашем рассказе не сходятся концы с концами.

— Попробуйте, — сказала она с вызовом.

— Во-первых, я шел довольно быстро. Та секция пола в коридоре, которая снабжена сигнализацией, находится всего в тридцати футах от двери в кабинет. На эти тридцать футов мне потребовалось шесть секунд. То, что вы делали, по вашим словам, в кабинете, должно было отнять у вас гораздо больше времени, чем эти шесть секунд.

— Но ведь на самом деле вы не сразу открыли дверь приемной, вы выжидали две-три минуты.

— Все это отняло у меня не более шести секунд, — сказал Мейсон, пожимая плечами.

— Но я лучше знаю, как все было, — настаивала она. — Я услышала сигнал. Он меня испугал. Сначала я просто не в силах была пошевелиться. Потом все-таки решила, что стоит попробовать выскользнуть в приемную. Я постаралась очень осторожно прикрыть дверь. Потом уселась в кресло, взяла журнал я притворилась, что читаю. На все это потребовалось две-три минуты.

— Вы были взволнованы, — сказал Мейсон, не сводя глаз с нее. — Вы могли ошибиться во времени…

— Не будем говорить о времени, — упрямо сказала она. — Остается тот факт, что вы вовсе не прошли по коридору прямо в приемную, а выждали у двери одну-две минуты.

Мейсон покачал головой. Она упрямо сжала губы.

— Я слышала сигнал.

— Минуточку, — сказал Мейсон. — Может быть, кто-то прятался в приемной?

— Это исключено.

— Вы уверены?

— Да.

— Ладно, оставим пока этот вопрос открытым. Вы говорите, что у вас в сумочке был пистолет.

— Да. Поэтому я вам и не дала до нее дотронуться.

— А потом вы вышли на палубу и выбросили его?

— Да.

— Но вы не убивали Грэйба?

— Конечно, нет.

— Тогда зачем вы выбросили пистолет?

— Я ведь была в той комнате, а Грэйба кто-то застрелил. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что это я застрелила его, поэтому я и решила избавиться от оружия.

— И теперь хотите, чтобы я доказал, что вы не убивали Грэйба?

— Но ведь людям вовсе не обязательно знать, что у меня был пистолет.

— Сколько времени он у вас находился?

— Совсем недолго. Поскольку я часто проводила вечера за игрой, у меня иногда бывали некоторые суммы наличных денег, и мне хотелось на всякий случай быть вооруженной.

Какое-то время Мейсон задумчиво курил, сказал сказал:

— В вашей истории слишком много уязвимых мест. Ни один Суд Присяжных не поверит в нее. Но у меня есть все-таки опыт и умение разбираться в людях. Глядя на вас во время вашего рассказа, я почувствовал, что вы говорите правду. Я буду защищать вас, миссис Оксман, но дай Бог, чтобы вам никогда не пришлось ничего подобного рассказывать присяжным.

— Но мне и не придется… Ведь никто не знает, что я там была… кроме вас.

— Не говоря уж о предательстве Бэлграйда, — покачал головой Мейсон, — вы оставили там отпечатки пальцев на письменном столе. Когда вы наклонились над столом, чтобы разглядеть расписки, вы оперлись о стекло левой рукой и оставили на нем отпечатки ладони и пальцев.

— Нельзя ли заявить, что это было сделано раньше? — спросила она нахмурившись.

— Нет. В полиции сидят не дураки. Поверх этого отпечатка не было никаких других. И он даже не смазан.

— Хорошо, — сказала она. — Придется мне испить всю чашу. Но только не думайте, что сумеете уговорить меня дать ложные показания. Я все равно скажу всю правду, даже если из-за этого погибну.