Дело Романовых, или Расстрел, которого не было

Соколов, одетый в гимнастерку цвета хаки и тяжелые ботинки, начал работу весной 1919 года в зеленом железнодорожном вагоне третьего класса, номер 1880, который стал его домом и штабом в течение ближайших месяцев. Возможно, увлеченный расследованием, он даже не осознавал сложную политическую ситуацию, в которой он оказался. Находясь на загроможденном запасном пути в Омске, он начал разбираться со всеми материалами, собранными следствием, полученными от генерала Дитерихса.

Когда Соколов, наконец, опубликовал результаты своего расследования, спустя пять лет, уже в изгнании, он так оценил свою собственную работу: «Я здесь сформулировал результаты успешного судебного расследования. В его основании находится закон, совесть судьи и требования поиска правды».

Все же мы теперь знаем, что Соколов фактически решил вопрос о судьбе императорской семьи прежде, чем он даже нар чал свою работу. Пьер Жильяр встретился с Соколовым в Омске через два дня после его назначения и прежде, чем он уехал в Екатеринбург. Он так описал этот невероятный разговор: «Именно в этот момент я познакомился с Соколовым. Из нашего первого разговора я понял, что в его голове сложилось твердое мнение и что у него не осталось никаких надежд. Что же касалось меня непосредственно, я не мог верить в очень многие ужасы. «Но дети, дети?» Я кричал. «Дети перенесли ту же самую судьбу, как их родители. У меня нет ни тени сомнения относительно этого». «Но тела?» «Именно их мы должны искать, именно так мы должны искать ключ к тайне…». Так, на расстоянии в 400 миль от места преступления, даже до того, как был допрошен единственный свидетель, беспристрастный следователь уже знал то, что случилось, и как он собирался доказать это.

Спустя семь месяцев после того, как исчезли Романовы, когда многие люди все еще были убеждены в том, что большая часть семьи выжила, следствие теперь возглавил человек, настроенный представить происшедшее в Екатеринбурге как убийство.

ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ ТЕЛЕГРАММА

Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу. Официально семья погибнет при эвакуации.

Предполагаемая большевистская телеграмма, 17 июля 1918 г.

Историческое завещание Соколова всегда было единственным авторитетным источником, на котором основывалась вера в то, что вся семья Романовых была расстреляна большевиками в подвале Дома Ипатьева, а их тела уничтожены. Это утверждение приняло форму книги под названием «Судебное расследование по делу об убийстве Российской Императорской Семьи» (Judicial Enquiry into the Assassination of the Russian Imperial Family). Само название не оставляет у читателя никакого сомнения относительно заключения Соколова, а книга содержит только те доказательства из всего собранного материала, которые свидетельствуют о расстреле. В действительности, Соколов опустил массу материала в своей книге, дающего основание для совсем другого вывода. И это можно объяснить только одним.

Мы вынуждены предположить, что следователь видел себя обвинителем, у которого не было никакого интереса рассматривать свидетельства, противоречащие его мнению, относительно рассматриваемого дела. Его выводы опираются на группу из пяти свидетельств, каждое из которых, взятое отдельно, кажется обвинением. Рассматриваемые вместе, они кажутся непоколебимыми:

(1) найденная телеграмма, в которой сами большевики подтверждают убийство всей семьи.

(2) Свидетельство человека, утверждавшего, что он видел трупы всех Романовых после их расстрела.

(3) Большое число драгоценностей, одежды и личных предметов, найденных на предполагаемом месте убийства, которые были идентифицированы как принадлежащие Романовым.

(4) Труп любимой собаки Татьяны, найденный там же.

(5) Тот факт, что никого из Романовых никто и никогда больше не видел живым.

Если работа Соколова должна была быть серьезно подвергнута сомнению, то следует внимательно рассмотреть каждый из этих опорных столбов, поддерживающих его выводы. И если они рухнут, то вместе с ними рухнет и вся история Екатеринбургского расстрела.

Сначала главное доказательство расстрела всей семьи — телеграмма. Она была зашифрована, и было сказано, что она была оставлена отступающими большевиками на екатеринбургской почте, вместе со многими другими сообщениями, большинство из которых не имело никакого отношения к делу Романовых. Но, согласно Соколову, она, будучи расшифрованной, оказалась сообщением из Екатеринбурга советскому руководству в Москве, посланным 17 июля, в день исчезновения императорской семьи.

Без знаков препинания сообщение читалось: «Передайте Свердлову что все семейство постигла та же участь что и главу официально семья погибнет при эвакуации». Соколов приводит фотографию телеграфного бланка, с подписью чернилами председателя Уральского областного Совета Александра Белобородова.