Дело с двойным дном (пер. В.Селиванова)

– Я бы на твоем месте не стал так опрометчиво наедаться, – предостерег коллегу Януш. – Ведь тебя еще ждет грудинка. Мне дали кусочек попробовать, говорю тебе – нечто потрясающее!

Болек понимающе кивнул и смел со своей тарелки добавку маслин. Пожалуй, воздержусь пока от подачи жаркого, а то отвлечется. Болек покосился на сковороду на плите и продолжил рассказ:

– Тиран был малость ошарашен, но постарался взять себя в руки и потребовал разъяснений. Подумав, Кася пояснила: о прадедушкиных кладах она узнала от пани Крыси, где конкретно он их прятал – не знала, но они с Бартеком решили проверить бывший прадедушкин дом в Константине. Они оба очень нуждались в деньгах, откуда ей было знать, что тетка сыграет в ящик и она, Кася, неожиданно разбогатеет?

Тогда бы не пришлось стены разбирать и полы сдирать. Вот, значит, они и решили, что Бартек поищет клад на вилле в Константине. Ну и что там произошло, поинтересовался Тиран. И ничего не узнал, потому что Кася решительно отказалась отвечать на этот вопрос. Он, Тиран, сам знает, что Бартек никого не убивал, так что ее, Касю, нельзя обвинить в том, что она покрывает убийцу, вот она пока и помолчит, она не болтливая, ей помолчать – одно удовольствие. Остальное он в свое время узнает от самого Бартека…

Я заметила, что Болек стал повторяться и вроде бы терять нить повествования, причем уже не отрывал жадного взгляда от сковороды на плите. Больше тянуть было нельзя, пришлось поставить грудинку на стол и подать все, что приготовила к ней. Предупредив, что из слив тоже вынуты косточки – а то ведь не заметит и не оценит! – я предложила приступить к трапезе, но не торопиться, ибо мясо с пылу, с жару.

Грудинка и в самом деле оказалась очень горячей, и хотя Болек, не вняв предупреждениям, набросился на нее, все равно вынужден был есть по маленькому кусочку, получив тем самым возможность в перерывах продолжить рассказ.

Тиран сохранил самообладание и ознакомил Касю со статьей уголовно-процессуального кодекса, которая предусматривает даже принудительную доставку в полицию коронного свидетеля, а сокрытие оного вполне может быть приравнено к сокрытию убийцы.

Ей, Касе, возможно, известно, что в Константиновской ветеринарной клинике в злополучную ночь погиб человек. Такой натиск нелегко было выдержать, но Кася выдержала. И вовсе она никого по скрывает, заявила Кася, и Бартек вовсе не прячется, а тяжко работает. Так, может, тогда она, Кася, хоть фамилию этого Бартека назовет? Хорошо, ответила, завтра назову. А если пану капитану до завтра никак ждать нельзя, ради Бога, пусть пан капитан ее, Касю, хоть сейчас посадит за решетку. Она, Кася, даже специально так распределила свою работу, что пару дней может не появляться в фирме. И еще добавила: за то, что не называет фамилию Бартека, вряд ли уголовно-процессуальный что-либо предусматривает, а в истории уже не раз случалось, что девушка и юноша, без памяти влюбляясь друг в друга, не только фамилий друг друга не знали, но даже и имен.

Вот и она может запросто не знать фамилии своего Бартека. Что оставалось делать Тирану? Правда, автоматически предупредил свидетельницу, что за дачу ложных показаний свидетелю может грозить наказание до пяти лет лишения свободы, но как-то эти пять лет Касю не испугали. И лопнуть мне на этом месте, если когда еще Тирану попадался такой свидетель! Эти пять лет Касю просто-таки обрадовали, вроде бы она ждала чего-то в этом роде, потому что с улыбкой ответила: в нашей стране еще никогда и никого не присуждали к такой мере наказания за дачу ложных показаний, она специально узнавала, прежде чем идти на допрос, так что она будет первой, а это, согласитесь, большая честь. Я во все глаза уставился на Тирана – как он воспримет такое?

Ничего, выдержал. А я вам говорю, ее любой суд оправдает, женщина судья или мужик, ведь девушка действовала из самых благородных побуждений. Ну и Тиран, должно быть, тоже это прекрасно понимал.

– И что же, отпустил ее на все четыре стороны? – удивился Януш.

– Не совсем. За решетку не посадил, но опекуна к ней приставил.

– Очень правильно сделал.

Я потребовала разъяснений, почему они считают такое решение правильным. Мне разъяснили: изолировать Касю никак нельзя, сплошной вред расследованию. Во-первых, парень встревожится и может дать деру. Во-вторых, не имея контактов со своим возлюбленным, Кася не будет знать, когда он закончит работу, и может молчать дольше, чем это вызвано необходимостью. Так что лучше незаметно понаблюдать за девушкой, а возможно, и подслушать телефонный разговор, который, есть надежда, не сведется к паническому Касиному предостережению: «Немедленно смывайся!» – В общем-то, на мой взгляд, Тирану не так уж и нужен этот ее Бартек, – высказал свое мнение поручик, – хватило бы нам и Доминика, тот не знает об отсутствии свидетеля и по-прежнему горячо отстаивает свою концепцию вынужденной обороны.

Правда, все еще остается много неясностей, да и для нас стыд и позор не найти этого парня.

– Я и то удивляюсь… – начал было Януш.

Болек нетерпеливо перебил его: