Дело с ящеркой (СИ)

Скотт немедленно принялся его разубеждать, приводя в пример какие-то тексты из «Бестиария», но Дерек молчал. В голове эхом повторялись его собственные слова. С самого начала это отравляло его и направляло все мысли, все чувства и поступки: все из-за него.

— Чушь, — проговорил он, тихо, но веско. — Сказки. Нельзя полагаться на слова, написанные теми, кого ты не знаешь. Теми, кто умер задолго до твоего рождения.

— А на что мне полагаться? — вдруг так же тихо спросил Скотт. — Ты мне никогда ничего не рассказываешь. Все время что-то скрываешь. Что я должен думать? Что делать?

Дереку безумно хотелось напомнить, что Скотт согласился вступить в стаю всего пару дней назад, а до этого только и делал, что плевал на его советы, делал все назло и путался с дочерью охотника. И все это никак не располагало к доверию и правде. Но Дерек уже перегорел, и устраивать сцену из-за этого… пусть себе Скотт думает, что хочет.

— Иди домой, Скотт, — он прижался ноющим виском к прохладной стальной перекладине. — Иди домой.

Скотт свирепо зыркнул на него, но послушался, нырнул в зазубренную дыру бывшего окна и исчез в полумраке депо. Минуту спустя до Дерека донесся звук чуть отодвинутых и захлопнутых ворот.

В дверной проем сунул голову Айзек, внимательно посмотрел на Дерека и снова убрался. Тот невольно улыбнулся — проверяют. Все-таки хорошие они, правильные. Да, и он за них отвечает.

Так что Дерек встал, загнал все лишние в данный момент мысли куда подальше и вышел к стае, чтобы успокоить и отпустить по домам, велев явиться завтра вечером и обязательно либо отпроситься у родичей, либо свинтить незаметно.

Потому что завтра было полнолуние. Червивое, как называла его мать.

— И что это такое? — спросила Эрика, настороженно разглядывая знак, изображенный на крышке стоящего на пыльном полу сундука.

— Трискелион, — ответил вместо Дерека Бойд, — символ триединства.

Дерек присел и отщелкнул замки, откинул крышку.

— Это не просто символ триединства, — ответил он, вытаскивая звенящее содержимое. — Он означает, что три ступени нашей иерархии, три состояния: альфа, бета и омега — едины. И могут переходить одно в другое.

— Как это произошло со Скоттом и Мэдисон? — не унималась Эрика.

— Именно. — Дерек выпрямился и протянул ей цепи. — То, что все вы теперь беты, не значит, что это навсегда. Все может измениться… со временем.

— Кстати, а почему их обоих тут нет? — Айзек взял свою порцию цепей. — Разве на них полнолуние не подействует, как на нас?

Дерек покачал головой:

— Подействует. Но они сохранят контроль над собой. Над силой, над яростью. Им повезло быстро найти за что зацепиться. Все мы уязвимы перед луной, все без исключения. И я в том числе. Главное — научиться справляться, после этого многое станет проще.

Волчата благоразумно не стали спрашивать, что за якоря удерживают Скотта или Мэдисон. Впрочем, насчет последней Дерек и сам не был уверен, лишь предполагал, что все дело в ее человечности — вернее, в том, что Мэдисон до смерти боится снова перестать… быть человеком. Не в общем смысле, но в своих собственных глазах. Дерек не питал на ее счет иллюзий и понимал, что она в стае лишь потому, что не хочет превратиться в омегу. Забавно, что Скотт вроде бы хотел того же, но ему, в отличие от Мэдисон, Дерек не сочувствовал. Возможно, все дело было в их поведении. Или просто в них самих.

В кармане Дерека завибрировал телефон.

— Привет! Слушай, Дерек, ты не поверишь… — голос Стайлза искрил энтузиазмом. — Мы с папой нашли связь между жертвами!

Дерек почувствовал, как его рот сам собой расплывается в улыбке. Вот такой Стайлз был… это был его Стайлз.

— Не тяни резину, — проворчал он тем не менее.

— Они все были в школьной команде по плаванью. И угадай, кто был их тренером?

— Лейхи… — выдохнул Дерек, чуть заметно покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Айзека и отошел подальше. — То есть мы снова знаем, кто может стать следующей целью?

— Да! Это ведь здорово, правда? Осталось только придумать, как прижать Мэтта! Надо изловить его, Дерек! — Дерек представил кровожадную ухмылку Стайлза и ухмыльнулся сильнее.

— Займемся этим после полнолуния, — пообещал он. — Ты сегодня собираешься на вечеринку?

— Обижаешь… Это ведь день рождения Лидии, я просто не в силах не прийти.

— Присмотри за ней, ладно? Только на рожон не лезь.

— Да, мой капитан! — бодро отозвался Стайлз. — Я пойду, мне еще подарок запаковывать. Будем на связи.

Дерек покачал головой и убрал телефон. Некоторые вещи не меняются. И это обнадеживает.

Мыслями он вернулся к Мэдисон, потом перескочил на Скотта. И как-то вдруг порадовался, что тому нет нужды быть здесь, что ему, Дереку, не нужно заковывать его в цепи и следить за ним в числе прочих. Потому что если бы Скотт начал слетать с катушек и… устроил то, что устроил в прошлый раз… Дерек не был так уж в себе уверен. Нет, он бы не убил Скотта, но покалечить мог. Луна действует на всех: вытаскивает подавленное, обостряет подспудное. Даже люди в полнолуние ведут себя иначе.