Дело серенького козлика

Рядом едва слышно всхлипывала Белкина.

У самых ворот стояла здоровенная волчица.

Ворота были закрыты, и Волкова что-то чертила на внутренней стороне…

— Волкова? — пробормотала Марта. — Она тут откуда?

— О, Марта! — воскликнул Мирослав. Оказывается, он лежал рядышком, и тоже как раз просыпался. — А я уж думал, куда ты делась, испугался даже… думал искать. А ты просто проснулась раньше.

— Не совсем… — Марта говорила медленно, размеренно. В ее ушах все еще шелестели листья Леса, от этого деревья здесь казались нереальными, странными.

— А нас Жар-птица пронесла по кругу над Лесом, — сказал Мирослав. — Показала Козла, показала Реку, Холм… Белка о чем-то еще с ней пошепталась, а потом Жар-Птица приземлилась и обернулась костром.

Марта кивнула.

— Жар-Птица, значит… — сказала она.

Потом поднялась и без особого удивления обнаружила в своей руке маленький нож с костяной рукоятью. Покрутила его в руке, глянула на Волкову.

Обернулась на Белкину. Та сидела у костра, сжавшись в комочек. Лицо в колени, то ли спит, то ли плачет.

Вспомнила, что говорил Черный Человек, но решила пока не трогать этого. Придет в свое время.

Пошла к Волковой.

Волчица поднялась навстречу, улыбнулась-оскалилась.

— Доброе утро, — Марта остановилась, не подходя слишком близко.

Волкова повернулась к ней.

— Доброе, доброе, — сказала она. — А я услышала, что тут у вас весело, и приехала.

— От кого услышали? — удивилась Марта.

— Коростень позвонил, — ответила Волкова. — Сказал, что вы тут в отключке до рассвета, а ему что-то неспокойно.

— Ясно, — ответила Марта и подумала, что видимо, волшебники города намного более склонны к сотрудничеству друг с другом, чем говорили сперва.

Волкова сорвалась и в ночь помчалась сюда…

“Хотя, может быть, она хотела…”

Марта шагнула ближе и протянула Волковой ножик.

— Не ваше?

Волкова поджала губы, внимательно посмотрела. На ножик, на Марту, снова на ножик.

Помолчала.

Подняла руку, взяла.

— Мой, — ответила она просто.

Снова помолчала. Потом медленно, очень тихо сказала:

— Снова я должна тебе, следователь. Сперва жизнь дочери, теперь это.

— Работа у меня такая, — сказала Марта, чтобы хоть что-то сказать. Момент оказался слишком торжественный, хотелось его как-то разбить. — Краденое возвращать.

— Альма, иди сюда, — сказала Волкова. — Вот, Марта, это дочь моя, Альма.

Волчица подошла, села, вывалила язык. Подняла лапу, протянула, как для рукопожатия.

— Она сейчас превращаться не станет, но потом, наверное, вы можете познакомиться ближе.

Марта вспомнила, что до сих пор Волкова как-то избегала называть имя дочери.

И вспомнила слова Черного Человека: имена — оружие, имена — слабость. Это имя, видимо, как доверие.

— Мне руны сказали, что сегодня я могу тебе часть своего долга отдать, — продолжила Волкова, — а пока долг только растет.

— Да ерунда же, — ответила Марта. — Какой это долг? Я ж говорю, работа такая.

Волкова кивнула.

— У всех работа, — сказала она. — А только посмотрела бы ты, далеко ли до драки?

Марта тряхнула головой.

— Какой драки?

— Смертельной, — ответила Волкова. — Я ж говорю, руны мне сказали. Я и песнь валькирий слышала, они уже готовы павших уносить… вот и приехала.

Марта попыталась сосредоточиться.

После похода в Лес это оказалось очень легко.

По дороге мчалась машина. Небольшая, смутно знакомая. Прошлый раз Марта видела ее в темноте, у кладбища, сейчас тоже не очень отчетливо — она была словно окружена темным туманом.

“Демонами кого только не называют”, — вспомнила Марта. И улыбка-оскал на черном лице.

Внутри сидели трое. Двух человек можно было разглядеть с большим трудом, понятно было только, что это люди и они очень злы.

Третьего увидеть было нельзя — только кусок тьмы.

Только уверенность, что он там есть, только точное знание, что это и есть та тварь, которую надо уничтожить.

Марта вдруг догадалась, что Лиса вовсе не их пыталась обмануть — она заманила их к схрону твари для того, чтобы они уничтожили эту тень.

Вспомнилось, как трещали стволы деревьев под натиском бешеного чудовища.

Вспомнилось, как огромный козлище месил копытами волчицу, а потом чуть не перевернул машину…

И вот теперь он едет сюда.

Неудивительно, что Волкова слышала песнь валькирий.

Марта кивнула и пошла обратно к Мирославу.

Пока шла, почувствовала, как завибрировал телефон.

Динозавр.

“Не вовремя он”, — подумала Марта, но вызов приняла.

— Доброе утро, Пал Палыч, — сказала она.

— Ты, Марта Федоровна, — сказал Динозавр, — сегодня пораньше, не опаздывая, можешь прибежать? Кириллыч хотел тебя допросить с пристрастием.

— Я, наоборот, задержусь, наверное, сегодня, — ответила Марта, гадая, как объяснить Динозавру, что к ним вот-вот приедет одержимый демоном преступник, и попытается их убить. Она ж так и не рассказала, ни что Белкину пытались отравить, ни как ее саму пытались машиной раздавить.

— Я в Апреле сейчас. По делу.

Динозавр помолчал, подумал. Потом сказал капризно:

— Ну, Рыба, так же дела не делаются… Кириллычу-то мне что говорить? Я ему вчера сказал, что сегодня ты отчет предъявишь!

— Пал Палыч, я тут занята сейчас… — ответила Марта.