Дело случая

– Ты сломала мою жизнь: мое отношение к любви, вере и к женщинам в целом полностью поменялось, – он сел на пуфик в прихожей и обхватил голову руками. – Я возненавидел женщин! Я стал мстить тебе, унижая и ломая их жизнь. О, ты не представляешь, как много времени я потратил на изучение женской души и физиологии. Целых три года я находил способы влюбить в себя женщину, привязать ее к себе. И нашел! Я понял, что универсального способа нет, к каждой нужен свой индивидуальный подход… Найти его очень просто. Надо всего лишь внимательно заглянуть ей в глаза! Да, именно в глазах отражается то, что ей необходимо, что ей не хватает. А знаешь, чего не хватает абсолютному большинству? Как это ни банально звучит, именно любви, нежных и ласковых слов, восхищения, нежности… Очень важно уметь выслушать, просто выслушать женщину! И быть искренним, зажечь в своих глазах огонь и говорить, шептать, восхищаться, слушать… Тогда она твоя, тогда постель становится тем самым местом, которое дает тебе возможность закрепить все то, к чему ты шел и чего добился. Ошибка всех мужиков в том, что они считают койку тем местом, где женщина отдается. Нет, нет и еще раз нет! В постели не происходит объединения душ, постель – это результат объединения, в постели женщина благодарит мужчину, который стал ей близок еще до этого. В постели происходит физическая притирка. И это тоже очень важно, Мариночка! И добиться этого тоже несложно: надо просто-напросто забыть про себя, про свои желания и помнить только о ней, знать, чего она хочет, стремиться доставить ей удовольствие. Три года я добивался своего, добивался, чтобы они отдавали мне свои сердца, пускали в души! Я заставлял их бросать семьи, любовников, ломать всю предыдущую жизнь из-за надежды и веры в будущее. А потом ломал и топтал их надежду и веру… – Слава поднялся и заходил по прихожей. Марина, не отрываясь, смотрела на него. Лицо ее было бледным. На мгновение он остановился, и их глаза встретились. – И вот через три года появилась ты, еще более красивая, чем была, женственная, холодная. Я думал, что ты нашла свое счастье в своей Москве, думал, что добиться тебя будет невозможно. И что я прочитал в твоих глазах? Все ту же тоску, все ту же боль, все то же желание быть любимой… Помнишь мои ухаживания? Если бы ты представляла, как сложно мне было быть нежным, робким, чутким! Мне так хотелось просто затащить тебя в постель и трахнуть, как кошку, но я понимал, что этим больно тебе не сделать. Тебе нужно было почувствовать себя женщиной, любимой, неповторимой, единственной! И что? Каких-то десять дней – и ты стала моей! Ваши слабости, девушки, это ваши уши. Это и есть та дверца в душу, в которую я вошел. Ты сама подсказала мне, что и как говорить, рассказывая про свою жизнь в Москве. Мне оставалось лишь только слушать тебя… – Он, выговорившись, словно сдутый воздушный шарик, тяжело опустился на пуфик напротив Марины.

– А помнишь нашу первую ночь? Я никогда так не старался, я никого до этого так не ласкал. Ты в ту ночь получила множество оргазмов, я – ни одного. Сказать, что мне было противно, – значит не сказать ничего. Я ненавидел тебя, твое тело, твои стоны!.. Мне нужно было задержать тебя в городе, я добивался того, чтобы ты осталась со мной, бросив все в Москве. Как оказалось, а бросать-то тебе особо было нечего, тебя саму бросили… Я был в замешательстве! Ты уже любила меня, но этого мне было мало, я хотел большего. И я ждал подходящего момента. Два года ждал… – Слава встал и отвернулся от нее, словно показывая, что разговор окончен. Лицо у Марины застыло. Глаза смотрели куда-то в прошлое. Прошлое, одно ей известное, одно ей понятное.

– Ты говоришь, что я разбила твое сердце, что в том, какой стала твоя жизнь, виновата только я, – она начала говорить не своим, глухим, хриплым голосом. – А ты не пытался поискать причину в себе самом? Что ты тогда хотел от меня, когда умолял не уезжать в Москву? Ты не думал, что ты, именно ты мог мне дать? Ты не задумывался над тем, что тогда мне было нужно, о чем я мечтала? – Ее голос становился все звонче и звонче. – Мне тогда было семнадцать лет. А что ждут в своей жизни семнадцатилетние девочки? Ты старше меня на пять лет, опытнее, мудрее. Подумай и скажи, что?.. – Марина задала вопрос, но ответ ей не нужен был.