Дело Судьи Ди

И они втроем двинулись к вратам Умэнь, над которыми высилась Башня пяти фениксов, где, во время высочайшего выезда, били в специальные колокол и барабан, оповещая горожан о том, что Сын Неба покидает свои покои, прошли вдоль приземистых массивных темно-красных стен, видевших не одно поколение служилого чиновничества, по отполированным множеством ног гранитным плитам, мимо вытянувшихся на карауле восьмикультурных гвардейцев, — в эти минуты ни Баг, ни Богдан, ни тем более Судья Ди не произнесли ни слова; они шли в молчании, глядя на приближающуюся огромную многоярусную крышу башни, любуясь на желтую глазурованную черепицу. Размеры дворцов подавляли, стены, врата, крыши — все это будто безо всяких потерь проросло в день сегодняшний из незапамятных времен седой древности, когда жили и творили гиганты, — и мысли невольно устремлялись к вечности, рядом с которой суетная жизнь и каждодневные заботы кажутся такими мелочными и не важными, такими смешными в своей малости, что возникает невольный вопрос: а к тому ли мы на самом деле назначены и правильно ли живем?..

И только когда путники минули долгий, гулкий и темный зев врат Умэнь и приблизились, подставляя лица равнодушному холодному зимнему ветру, к широкому резному мосту над каналом Цзиньшуйхэ, пересекающим громадную внутреннюю площадь перед Тайхэдянь, Палатой Высшей Гармонии — именно перед этой палатой готовился торжественный пир, а Сын Неба и его семья будут приветствовать приглашенных из тронного зала Палаты, — Богдан, окинув взглядом открывшийся перед ним мощенный булыжником пустой простор и с благоговением разглядывая громадных бронзовых львов, оскалившихся по обе стороны от белокаменной, устремившейся через три яруса к подножию зала лестницы, произнес негромко, про себя:

— Отчего я здесь чувствую себя таким маленьким и ничтожным?..

И тут, обычно не склонный к проявлению эмоций, Баг мягко положил ему руку на плечо и молвил проникновенно:

— Потому что мы приближаемся к центру мира…

Богдан, вздрогнув, глянул на друга: он никак не ожидал от сдержанного Бага подобных слов, напротив — временами ланчжун Лобо казался ему излишне сухим, даже черствым; и сейчас минфа в очередной раз несказанно удивился другу, в Баге ему опять открылось что-то новое — так точно передал напарник самую суть владевшего им чувства.

— Как это верно, еч… — только и сумел выговорить Богдан.

Получасом позже.

Дворцовые постройки бесконечной чередой тянулись перед глазами напарников — друзья всходили по широким некрутым лестницам, любовались на искусные каменные барельефы и богатую роспись потолочных балок и в конце концов, свернув в одни из боковых врат, оказались во внутренних двориках — там, где помещались разнообразные дворцовые службы, жил приближенный к Сыну Неба служилый люд и где величие дворцов уже не так подавляло. Мимо по своим делам спешили разные чиновники, отвешивая на ходу Багу и Богдану сообразные поклоны, в многочисленных садиках ждали весеннего тепла причудливо подстриженные кусты, любовно ухоженные деревья и удивительные своей формой камни, мерно дымились раскаленные жаровни с углями — повседневная дворцовая жизнь, скрытая от обычного глаза, подействовала на всех троих умиротворяюще, и сковывавшее их ранее волнение постепенно отступило, напарники расслабились, а повеселевший Судья Ди даже пытался пристроиться по нужде рядом с каменным львом, но был пристыжен и изгнан в кусты.

— Кай говорил, что в первый раз Запретный город производит совершенно неизгладимое впечатление, — задумчиво созерцая каменные солнечные часы, сказал Баг.

— Не думаю, что и во второй раз все это покажется обыденностью, — улыбнулся в ответ минфа. — Знаешь, еч, я невольно стал сравнивать с Ханбалыком нашу Александрию… Наверное, это неуместно, но все же. — Богдан снял очки и достал замшевую тряпочку; принялся протирать стекла. — Александрия — очень красивый город, очень особенный, но рядом с Ханбалыком… — Он замялся, подыскивая слово.

— … Просто маленький, — закончил за него Баг.

— Что? Да, пожалуй. Маленький. И в этом нет ничего для Александрии обидного. — Богдан водрузил очки на место. — Ведь Ханбалык — центр всей Ордуси.

— Так и должно быть, — кивнул невозмутимо Баг. — Ну что, пойдем дальше? Эй, хвостатый преждерожденный, выходи давай.

„Где-то ведь здесь и принцесса, вот где-то в этой громадине, в этом городе посреди города, быть может, совсем недалеко“, — расслабленно думал ланчжун.

Они обогнули очередной терем и оказались в маленьком дворике перед небольшими, уединенно стоящими покоями: „Зал любимой груши“ — так значилось на доске над входом. Резная дверь была приоткрыта. За дверью глаз ничего не мог различить — темно. И кругом — ни одного человека.

— Надо же… — вздохнул Богдан. — Все же какой Запретный город громадный! Можно ходить весь день, а то и больше, и найти вот такое запустелое жилье.