Дело «Тенкилл»

Я отрываю взгляд от адвоката противоположной стороны, потому что в зал суда входит Кэролайн в самом дорогом костюме, что я видела с тех пор, как сегодня утром увидела Эл Рэ. Её волосы уложены в каком-то крутом салоне, и вы бы никогда в жизни не смогли поверить, что она носит жёлтые сетчатые чулки. Следом за ней идёт Виктория, взглядом ища место.

– Вы готовы? – спрашиваю я Кэролайн. Она закатывает глаза.

– А ты?

– Садитесь в ряду за нами, мы заняли вам места, – говорю я. Кэролайн плюхается рядом с Питом-Перезапуском. Виктория, поразмыслив, решает сесть позади Тима Котона, поскольку она работает в «Стоукс & Крейн» и ей не стоит слишком уж светиться.

Я наконец нахожу Лену, которая согнулась над скамьёй перед ней, и, тоже согнувшись, иду ей навстречу. Она прижимается лбом к моему.

– Что бы ни случилось, Грета, ты выложилась по полной. Люблю тебя, несмотря ни на что. Ты сестра моей души.

– И я тебя люблю, Лена.

Она встаёт, подмигивает и добавляет:

– А теперь жги, и пошли они все в задницу!

– Я постараюсь.

Я возвращаюсь к столу истцов. Тим поднимается и идёт к Виктории, втиснувшейся между журналистом со скетчбуком и женщиной в коричневом костюме, которая работает в «КоКо» в отделе комплектования. Мы с ней никогда не работали вместе, и, честно говоря, я даже не помню, как её зовут, Мэри, Морин или Матильда. В общем, что-то на М. Не понимаю, чего эта М сюда притащилась. Она улыбается Тиму, и Тим кивает в ответ.

– Хенна, Хенна Грин. – Тим смотрит мимо своей М-спутницы прямо на Викторию. Виктория смотрит прямо перед собой. – Хенна, – зовёт он снова, и она поворачивается к нему с самым недоумевающим видом.

– Это вы мне?

– Это я вам, Хенна. Я понимаю, вы пришли посмотреть шоу и всё такое, и мне нравится ваш энтузиазм. Но не могли бы вы поторопиться, сбегать через улицу к ДельМарко и зарезервировать столик на четверых, чтобы мы как следует пообедали, как только это слушание закончится?

Виктория смеётся ему в лицо. Смеётся, смеётся и смеётся, пока судебный пристав не кричит:

– Встать, суд идёт!

Я встаю, моё сердце бешено колотится, потому что нет никакой возможности – ни одного самого паршивого шанса – опровергнуть их доводы. Морис в больнице. Я не могу доказать, что он санкционировал это чёртово расследование. В зале повисает ледяная тишина. Я сажусь сразу же после того, как садится судья, и нервы не дают мне услышать первые выступления.

Частный адвокат Тима Котона поднимается на трибуну и наносит удар по всем пунктам, как мы и ожидали. Что я мошенница и обиженный сотрудник. Что меня уволили из «КоКо». Что я не заместитель главного юрисконсульта и вообще не партнёр. Что я никогда не была уполномочена проводить какие-либо расследования в «КоКо». Что я вообще не имею права подавать иск от имени «КоКо» против партнёров «КоКо» безо всяких на то оснований. Что я совершила несанкционированный доступ к данным фирмы и личному ноутбуку и что всё это является нарушением моей адвокатской этики, конфиденциальности клиента и т. д. и т. п., и в какой-то момент он повышает голос и говорит, что за мои преступления меня вообще нужно сдать в правоохранительные органы и отправить за решётку. Аудитория начинает заметно волноваться.

Я поворачиваюсь и вижу Кэла Парсела, главного юрисконсульта, который, по-видимому, рано вернулся домой после отпуска в Италии. Тим тоже замечает беспокойство и машет Кэлу рукой. Кэл кивает в ответ. Я облажалась.

М из отдела комплектования пододвигается ближе к Виктории, чтобы освободить место для Кэла. Кэл садится, снова кивает Тиму и личному адвокату Тима, который поворачивается к нему.

– И, учитывая все эти серьёзные нарушения закона и этики, ваша честь, мы просим вас немедленно отклонить жалобу миз Севилл. Или, по крайней мере, приостановить разбирательство до тех пор, пока вы не примете решение об отклонении её жалобы, – говорит адвокат Тима.

– Но, адвокат, – отвечает судья, – я чувствую, что в компании «Котон & Коверкот» идёт некий раскол, борьба за власть, и обвинения миз Севилл серьёзны. Она была партнёром. Она была заместителем генерального юрисконсульта. По сути, учитывая, что она подала иск от имени «КоКо» до того, как вы её уволили и подали ходатайство о запрете на публикацию, «КоКо» предъявляет иск «КоКо». Что, конечно, смехотворно. Я обеспокоен тем, что не слышу истинной и согласованной позиции компании «Котон & Коверкот».

Встаёт Кэл.

– Ваша честь, прошу прощения. Я Кэл Парсел, генеральный юрисконсульт «КоКо». С вашего позволения, я могу подойти к трибуне?

– Подойдите, – говорит судья.

Кэл выходит на трибуну, адвокат Тима садится на место. Кэл постукивает по папке с бумагами. Я так облажалась. Он выглядит таким надёжным и заслуживающим доверия. Во всех отношениях адвокат бостонского брахмана.