Дело «Трудовой Крестьянской партии»

По словам Юровского, он часто встречался с замнаркомфина СССР С.М. Кузнецовым, который до этого находился под сильным влиянием Сокольникова. В Москве тот оказался под влиянием тех идей, которые исходили главным образом из Коньюнктурного Института и которые шире всего развивались Кондратьевым, а в области преимущественно финансовой поддерживались и развивались с ним. Оценка хозяйственного положения в стране у Кузнецова была довольно пессимистической, хотя в самой работе Кузнецов никогда не был вял, а наоборот, был очень деятелен и бодр. В особенно пессимистическом настроении Юровский застал Кузнецова во второй половине лета 1928 г., тот расценивал очень мрачно не только хозяйственное положение, но и положение ВКП(б). «Он говорил, что партия чрезвычайно дискредитировала себя в деревне (это было после периода чрезвычайных мероприятий по хлебозаготовкам), что крестьяне не понимают экономической политики правительства, что партийцы в низовых советских органах в деревне сплошь и рядом роняют авторитет партии и власти и т. п. Говорилось это, насколько я помню, главным образом, на основании впечатлений от встреч с крестьянами Нижегородской губернии»[138].

Н.Д. Кондратьев показал, что из всех партийных работников-коммунистов он ближе всего был связан с И.А. Теодоровичем, С.М. Кузнецовым и Г.Я. Сокольниковым. Однако «при всей (хотя и различной) близости к указанным партийным работникам ни с одним из них, не исключая и Теодоровича, я никогда не говорил о ТКП, о целесообразности или необходимости какой-либо организационной связи с ними, о наличии в стране тех или иных антисоветских группировок, о целесообразности тех или иных политических изменений в нашей стране и т. п.»[139].

Вопросу о программе «Трудовой Крестьянской партии» уделялось особое внимание, т. к. без программы нет партии. Органам ОГПУ удалось выяснить, что еще в начале 1927 г. по личному поручению председателя ЦИК М.И. Калинина и бывшего наркомзема А.П. Смирнова, Н.Д. Кондратьев подготовил докладную записку для доклада Калинина на IV объединенном съезде Советов. Однако взгляды, изложенные в ней как ошибочные, были отвергнуты.

ОГПУ при проведении обысков не смогло обнаружить каких-либо вещественных доказательств существования организации; естественно не обнаружило оно и программы вымышленной ими партии. Первоначально в качестве программы «ТКП» Агранов считал возможным рассматривать записку Кондратьева, написанную им по личному распоряжению председателя ЦИК М.И. Калинина. Однако следствие не смогло достать и эту докладную записку.

Агранов неоднократно просил Кондратьева помочь ему это сделать, но тот не мог ее достать, так как она предоставлялась только для ЦИК и в свое время все экземпляры ее были взяты в личное распоряжение А.П. Смирнова. Позднее Агранов настоял, чтобы Кондратьев сам сформулировал программу «Трудовой Крестьянской партии». Тот вынужден был подчиниться. В основу несуществующей партии им были положены те представления, которые в то время в качестве рабочей схемы были у следователя.

1 августа 1930 г. Кондратьев Н.Д. на допросе рассказал, как готовился доклад для М.И. Калинина. В конце 1926 или в начале 1927 г. его вызвал к себе заместитель наркома земледелия А.И. Свидерский. В разговоре он объяснил, что на ближайшем съезде Советов Калинин будет делать доклад о сельском хозяйстве. В связи с этим он запросил от различных ведомств, в том числе и от НКЗ, необходимые ему для доклада материалы. М.И. Калинин просил наркома земледелия Смирнова о том, чтобы кто-либо из беспартийных специалистов написал ему личную, неофициальную докладную записку по теме его доклада. Записка должна носить совершенно независимый характер. Она должна содержать свободную и полную критику экономической политики советской власти. Она должна сделать положительные предложения о дальнейшем направлении экономической и особенно сельскохозяйственной политики. Записка нужна была Калинину для того, чтобы иметь возможность сопоставить различные точки зрения. Поэтому, чем определеннее будет записка, тем лучше. Записка должна была иметь совершенно секретный характер, и ее автору гарантировалось, что его имя не пострадает вне зависимости от содержания записки. Свидерский сказал, что после переговоров Смирнов и Калинин решили поручить написать такую записку Кондратьеву.

Кондратьев сначала отказался написать записку и просил поручить написать ее кому-либо другому. Однако после уговора Свидерского просил дать ему два дня на размышление.

В этот же день Кондратьев, передал свой разговор со Свидерским зам. наркома земледелия Теодоровичу, которому был непосредственно подчинен. Тот в категорической форме высказался за написание такой записки, мотивируя это тем, что данная работа имеет больше государственное значении и что вообще странно отказывать в просьбе председателю ЦИК.