Дело «Трудовой Крестьянской партии»

На другой день Кондратьев сообщил Свидерскому, что согласен написать записку в течение трех недель при условии, если НКЗем окажет содействие материалами и технической помощью (стенографистки, машинистки, статистики). Свидерский согласился на эти условия.

Работа велась Кондратьевым в течении 2 ½ недель. К сроку записка, объемом более 150 страниц, была готова. Она состояла из следующих основных частей:

1. Задача индустриализации страны и требований, предъявляемых этой задачей к сельскому хозяйству.

2. Положение и развитие сельского хозяйства во время нэпа под углом зрения возможности удовлетворить требования со стороны задачи индустриализации.

3. Симптомы кризиса в сельском хозяйстве.

4. Причины недостаточно удовлетворительного хода развития сельского хозяйства и назревающего кризиса в нем.

5. Пути преодоления кризиса и обеспечения необходимого роста сельского хозяйства.

Записку Кондратьев немедленно передал Теодоровичу с тем, чтобы он передал ее, в свою очередь, Смирнову для Калинина. По распоряжению Смирнова все экземпляры записки, кроме авторского, были сосредоточены в его секретариате.

Ознакомившись с запиской, Теодорович сообщил, что, по существу, записка не содержит в себе ничего существенно нового. Но положительный момент состоит в том, что она дает в систематическом виде как фактический материал, так и сумму необходимых идей экономической политики.

Дня через три после получения записки Смирнов через секретаря попросил Кондратьева написать к записке тезисы, в целях удобства ее использования.

Спустя несколько дней Кондратьеву позвонил М.И. Калинин и сказал, что он ознакомился с запиской, что, в общем, он удовлетворен. По существу ее содержания заметил, что со многими положениями записки согласен, с некоторыми же из них он согласиться не может. В заключение попросил дать ему некоторые сравнительные данные по сельскому хозяйству США и СССР.

Спустя несколько дней нарком А.П. Смирнов, через секретаря, попросил Кондратьева написать на основе записки проект резолюции съезда Советов. Такой проект был написан.

Примерно через неделю Кондратьева вызвал Калинин. Он сказал, что проект резолюции его не удовлетворил, в частности – он не удовлетворил его и чисто стилистически.

После этого он перешел к вопросу о том, что сейчас огромное значение в продовольственном вопросе имеет дело развития производства овощей и внедрение их в рацион широких масс. В связи с этим он просил Кондратьева представить ему данные о норме потребления овощей в различных странах и о возможностях развития их продукции в СССР.

Эти данные были подобраны.

В последующие дни Кондратьев получил почти одновременно через секретарей просьбу дать свою записку Рыкову и в РКИ Орджоникидзе и Яковлеву. Он ответил, что записка находится у Смирнова и им следует обратиться к нему. Кондратьеву было известно, что Смирновым было разрешено передать эту записку.

На съезде Советов Калинин начал свой доклад с того, что назвал поступившие к нему для доклада материалы, в том числе и записку Кондратьева, которую довольно сурово критиковал. После этого о записке пошли разговоры.

Недели две спустя после съезда М.И. Калинин позвонил Кондратьеву в Коньюнктурный институт и сообщил, что выпускает свою речь на съезде отдельной брошюрой, попросил, во-первых, некоторые дополнительные статистические данные, во-вторых, просмотреть все цифры в его речи, когда будет ее корректура. Согласившись это сделать, Кондратьев спросил, почему М.И. Калинин предал гласности факт его записки, которая была написано по его просьбе и с которой он мог при разногласиях просто не считаться. В конце концов он признал, что правильнее было бы просто обойти записку молчанием, и обещал из брошюры полемическую часть исключить.

В июле 1927 г. в «Большевике» появилась статья Зиновьева, посвященная критике тезисов записки Кондратьева. Самой записки, судя по примечаниям к статье, он, по-видимому, не имел. Записка была объявлена Г.Е. Зиновьевым «Манифестом кулацкой партии». Статья была написана непосредственно против Кондратьева и «кондратьевщины», с прямого его обвинения в «устряловщине». «Есть у нас в Москве наместник Устрялова, его, так сказать, московский полпред. Это профессор Н.Д. Кондратьев». Далее в статье под именем «столпов» кондратьевской школы были названы многие обвиняемые, проходящие по делу ЦК «Трудовой Крестьянской партии». Статья была напечатана, когда Зиновьев уже не воспринимался вождем, в то время он был лидером оппозиционного блока. Тем не менее она с некоторыми оговорками была признана правильной[140].