Дело «Трудовой Крестьянской партии»

Арестованный участник этой группы А.А. Гречишкин показал: «Ко мне приехал Черкасс Павел и говорит: «сдавайся, едем ко мне по важному делу». Я приехал. В доме Черкасс были: хуторянин, недалеко живущий от Чиглы – Петров Гавриил и еще человека 2–3, я их не помню. Черкасс нам рассказал приблизительно следующее: «Советская власть силой загоняет в колхозы крестьян, власть решила отобрать все движимое и недвижимое имущество у всех хуторян и у всех крепких крестьян. Озлобление на власть имеют все крестьяне. Жить мужикам стало невозможно, поэтому в центре ученые решили помочь крестьянам, но и одновременно самим крестьянам надо, в особенности вот нам, хуторянам, на которых главная надежда, организоваться и поднять все население, и потребовать от власти облегчения для себя. В этом нас поддержат и наши агрономы, и ученые в центре…»

Мы все с ним согласились и решили действовать. Нас организовалась целая группа, в которую входили Черкасс Павел, Коновалов Алексей, Малороднов Константин, Сыров Прохор и другие. Мы вели работу, чтобы поднять крестьян и добиться у власти улучшения своей жизни. Для этого ездили мы по селам. Я часто ездил в Чиглу и Аксатор к ученому руководителю – Григорию Михайловичу. Он сам из казаков. В Чигле я был у Долгушина Тимофея и у Хромых Василия. В их домах мы собирались для обсуждения наших действий»[318].

Следствием по делу установлено, что кулацкие группировки, руководившие выступлениями в с. Н. Чигла, Тишанка, Никольское и Орловка, находились под влиянием членов «ТКП». Связи руководителей массовых выступлений с агрономами – членами «ТКП» подтверждали и другие обвиняемые. Установлено, что в январе 1930 г. на Каменно-Степную станцию и, в частности, к агроному Митюкову, обращались кулаки окружающих ее сел за советами о том, какими средствами добиться изменения правого положения раскулаченных.

Митюков показал: «В последнее время на станцию стали приезжать опять некоторые крестьяне и жаловались на свою тяжелую жизнь. Обращались они с жалобами ко мне. За неделю, приблизительно, до разговора с Туминым ко мне (Тумина на станции тогда не было) приехали два крестьянина, по фамилии я их не знаю. Когда я спросил их, откуда они меня знают, то один из них сказал, что их послал ко мне Махинов, который меня знает.

Пришедшие крестьяне сначала предложили купить у них лошадь, а потом перевели разговор на свою жизнь, что все равно один конец, что крестьянство стонет и опять поговаривает взяться за колья. Они просили у меня совета, что им делать, чтобы добиться облегчения. Я ничего им не советовал, а решил сказать об этом Тумину. После того, как я рассказал все Тумину, причем подкрепил рассказ сообщением, что я и сам вижу тяжелое положение крестьян, Тумин ответил, что колья сейчас не помогут, что надо было об этом раньше думать, когда с ними были люди, которые их понимали, которые шли с ними»[319].

26 марта 1930 г. в селах Коршево и Сухая Березовка, Бобровского р-на, под руководством местных кулаков прошло восстание против советской власти. Для подготовки антисоветских выступлений они конспиративно собирались. Такие собрания больше всего проходили в Московской сотне, с. Коршено, у Новикова Тимофея Леонтьевича и Щербакова Григория Николаевича. Первое конспиративное собрание было 14 марта. Было решено оказать сопротивление организации колхоза и выселению кулаков.

15 марта во время выселения кулаков толпа разогнала подводы, назначенные для отправки семей кулаков, не допустила их выселения и избила председателя сельсовета Тимашева. В последующие дни кулаки вели агитацию против коллективизации и раскулачивания. 25 марта был распространен слух, что ночью будут арестовывать кулака-лишенца А.И. Щербакова и отбирать у него чесальную машину. Стали собираться люди для его охраны. В результате 25 марта, вечером, к Щербакову собрались до двадцати кулаков, которые, устроив засаду в риге и во дворе, ждали представителей власти, для учинения над ними теракта.

Аналогичные события развивались и в соседнем селе – Сухой Березовке. Так, 25 марта, по колокольному звону, в с. Сухая, куда в это время приехал представитель наркомзема т. Кравченко, который пытался уговорить толпу, открыл митинг, но уговоры на собравшихся не действовали. Толпа избрала свою власть, в лице председателя и секретаря, и на собрании постановила: прекратить раскулачивание кулаков, раскулачить совработников, возвратить кулаками отобранное имущество и восстановить его за счет колхозников, разогнать колхоз, выделить на пески колхозников.

26 марта, в с. Сухая Березовка по набатному звону собралась толпа до 3000 чел., освободила арестованных за организацию выступления 25 марта, избила нескольких советских работников, выгнала отряд милиции из села и направилась в с. Коршево.

В Сухую Березовку и Коршево, под руководством Щербакова, ходило до 1000 чел. На организованном в поле митинге приняли решение отправиться в с. Коршево и требовать возврата имущества и, если оно не будет возвращено, убивать представителей власти.